Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)

К чему все это привело? Это привело к чрезвычайному росту тщеславия и честолюбия среди духовенства. Дело дошло до того, что уже приготовляли митры про запас. Дело дошло до того, что на наших архиерейских богослужениях, особенно в крупных центрах, митры архиерейские совершенно теряются, становятся незаметными среди шеренги митр священнических. А вы знаете, для многих из нас известно, что такой практики не было и совершенно нет ни в одной из Православных церквей. В Греческой церкви не только совершенно невозможно, совершенно не бывало награждения митрами священников, но существовало такое правило, что если производится служение несколькими архиереями, то митру носит при этом только главный архиерей, а остальные архиереи предстоят в клобуках. Румынская, Сербская церкви совсем не награждали священников. Это является отличием нашей Русской православной церкви от всех других православных церквей. Помимо того, что это награждение митрами чрезвычайно развивает тщеславие и честолюбие духовенства, но еще умаляет значение и величие митры, теряется пышность архиерейской митры, пышность архиереев, к которому привык наш народ. Митры становятся совершенно заурядными, тогда как они должны быть великим преимуществом архиерея.

Давать право служить литургию при открытых церковных дверях – это нужно ликвидировать. Существовал протоиерей, которому дано было право носить панагию. Это было, как мне говорили, в Ташкенте. Лиха беда – начать. Надо начать с митры, а потом кончить открытыми царскими дверями, литургиями и панагиями, и тогда никакой разницы не будет, по крайней мере по внешности, между протоиереем и архиереем. Не только митрами у нас награждают протоиереев, у нас чрезвычайно быстро и легко возводят монаха, иеромонаха в сан игумена и архимандрита. Известны случаи, когда очень молодой иеромонах, без году неделя получивший этот сан, становится игуменом несуществующего монастыря. Для чего это нужно? Только для поощрения самолюбия, для тщеславия. Сан архимандрита и игумена начальственный. Этому необходимо положить конец. Я предлагаю на обсуждение Собора решение вопроса о том, чтобы прекратить награждение митрами, возведение в сан архимандрита и игумена без достаточных оснований. Минуло уже то время, когда нам нельзя было противодействовать этой свистопляске обновленческой. Эти награды очень много принесли зла. Вы знаете, что переходу к нам, многим и многим обновленческим протоиереям мешает сознание того, что, перейдя к нам, они должны будут расстаться с митрами. Митры, значит, вредят делу объединения. Это дело явно вредное и в этом отношении, и в отношении поощрения тщеславия. И мое мнение, что нужно коренным образом пресечь эту практику и вернуться к практике прежней, по которой митры давались в совершенно исключительных и очень редких случаях»[155].

Выставив все свои соображения против «наградного потока», Лука предлагал вынести этот вопрос на обсуждение Собора, чтобы урегулировать сложившуюся практику. Но и вэтом случае он не был поддержан.

24 ноября Г. Г. Карпов в здании Совета по делам Русской православной церкви (переулок Островского, 10) принял участников Предсоборного совещания[156]. Сделал он это исключительно по просьбе митрополита Алексия, который, очевидно, хотел продемонстрировать «мир и взаимопонимание» с «советским обер-прокурором», осуществить «визуальный контакт» Карпова и архиереев. В выступлении Карпова перед иерархами были и такие слова: «Те явления, которые сейчас происходят в жизни церкви, во взаимоотношениях между церковью и государством, не представляют чего-то случайного, неожиданного, не носят временного характера, не являются тактическим маневром, как пытаются представить это дело некоторые недоброжелатели, или как это иногда выражается в обывательских рассуждениях. Эти мероприятия вытекают из той тенденции, которая наметилась еще до войны, и которая получила свое развитие во время войны. Эти мероприятия Советского правительства, относящиеся к жизни Русской православной церкви, находятся в полном соответствии с Конституцией СССР и носят характер одобрения той позиции, которую церковь заняла в отношении Советского государства в последнее десятилетие перед войной и, в особенности, во время войны, направленной на скорейшее достижение победы над врагом»[157].