Архитектор

– Козлы! – сказала она и поплыла, как гадюка по реке, к изрядно выпившей компании мажоров. Ларин посмотрел на Дмитрия.

– Или ты хотел? Это Марта. Пять кусков, и она всю ночь будет тебя облизывать.

– Не до этого сейчас.

– Как хочешь. Мы покажем тебе «Отражение». Настоящее. Такое, каким его никто не видел. И ты всё вспомнишь.

Горин промолчал, отвлёкшись на Марту. Один из перепивших юнцов уже пытался стянуть с неё трусы.

– Так мы договорились?

– Мне нужно время. Утром дам ответ.

Горин залпом выпил остатки виски.

– Жду звонка, инспектор, – Ларин поднялся и протянул руку. Дмитрий крепко её пожал.

Он обернулся на выходе. Ларин схватил одного из лапавших Марту мажоров за грудки и швырнул на стул, да так, что парень упал на пол. Остальные не дернулись. Он обнял стриптизёршу за талию, что-то шепнул ей, она засмеялась и поплыла вместе с ним к лестнице наверх, в комнаты для приватных встреч.

Модель № 984

Ему захотелось увидеть море. Он вызвал такси и отправился к заливу.

В свете луны казавшиеся расплавленным оловом волны шипели и пенились, накатывая на пологий галечный берег. Холодный ветер разносил приторно-солёный запах гниющих водорослей. Почти у самого горизонта растянулась вереница сухогрузов, ожидающих захода в порт; их сигнальные огни походили на Кассиопею, упавшую в воды залива. Вдали, на кромке изгиба побережья из последних сил искрился засыпающий город.

Аккуратно, чтобы не оступиться в темноте, Горин взобрался на камень у беспокойной воды, присел на корточки, положил под ноги перчатки и опустил руки вниз. Волна лизнула пальцы, замочив брызгами край рукава пальто. На что ты рассчитывал, подумал он, они ничего не чувствуют. Руки были немыми. Врождённая патология. Он ненавидел эти руки. Они осязали предмет, но не могли передать его свойств, тёплый он, острый, нежный, гладкий ли. На правой ладони сохранился след от ожога. Однажды он держал её над свечой до тех пор, пока не почувствовал запах горящей плоти. Так он хотел хоть что-то ощутить.

Страшнее всего для Дмитрия было ощущать себя сшитым из других людей, может, механизмов. Он не помнил, когда произносил слово «счастье» и не понимал его значения. Оставался настолько глух к себе, что не чувствовал боли, любви, раскаяния, скорби, – ничего. Машина, внутри которой бьётся человеческое сердце. Или оно перестало биться? Иссохло, умерло. Горин задавал себе этот вопрос впервые и был оглушён тишиной внутри него, какая стоит в чёрной душной глубине высохшего колодца. Ему захотелось броситься в ледяные волны и плыть пока хватит сил, пока тело не сведёт судорогой, пока море не примет его тело, ставшее никчёмной скорлупой, мусором. Он начал снимать туфли и расстегивать пуговицы пальто.

В этот момент он потерял себя. Не чувствовал, не ощущал. «Где я? Куда попал? – подумал он, – что я здесь делаю?».

– Эй, – послышалось из темноты.

Наваждение сразу же кончилось. Он огляделся, не увидел никого. Решил, показалось. Но кто-то повторил:

– Эй, помоги мне.

Голос мужской, не молодой. Дмитрий сделал несколько шагов в сторону, откуда доносились звуки. Чёрный силуэт, пошатываясь, вырисовался из ночного тумана.

– Кто ты? – выкрикнул Горин, сообразив, что тип может быть с бандой. Он сжал кулак, пожалев ещё раз об оставленном пистолете.

– Я не помню, – ответил призрак.

– Ты один? – инспектор обратился в слух, стараясь угадать в темноте шаги бандитов, но вокруг только шипели волны.

– Один, – призрак качнулся и стал приближаться.

– Ещё шаг и я выстрелю! – крикнул Горин, чтобы остальные поосеклись нападать.

– Нет, пожалуйста! Мне нужна помощь! Вытащите меня отсюда! – незнакомец опустился на валун и завыл, давясь слезами. Горин подошёл, все ещё готовый к неожиданному броску врага с ножом, воровской заточкой и чёрт знает, чем ещё.

– Что случилось? – сказал он.

Незнакомец казался в темноте худым стариком, одетым в рубище. От него несло помойкой. Странно, нищий сам того не зная, спас мне жизнь, подумал Горин.

– Просто выпустите меня отсюда, господин, – незнакомец издал громкий стон и зарыдал ещё сильнее, – вы же из них. Вы же знаете. Выпустите.

Дальше он забормотал что-то невнятное.

Псих? – подумал Горин. В утренней сводке не значились побеги.

– Хорошо, выпущу. Только назовите имя или номер электронного пропуска.

– Да не помню я имени! – заорал ненормальный. Он подскочил неожиданно резво и попытался ухватить Горина за ворот. Дмитрий тут же двинул ему короткий левый в печень. Тот застонал и медленно опустился на колени.

– Я ничего не помню, – прохрипел он, извиваясь на камнях, – помоги мне.

– Пей меньше, – ответил Горин.

Ночь была испорчена окончательно.

Дмитрий пошёл прочь к огням автострады.

Модель № 590

– Я арестован? – Арбенин поднял голову и посмотрел Горина. Тот застыл у порога.

– Объясните, зачем? – Дмитрий сел в кресло, Арбенин отложил ручку, закрыл пухлую историю болезни, – вы встречались с Данейко за минуты до того, как она спрыгнула с моста. Я хочу знать, зачем?

– Она погибла? Как? – он медленно снял очки.

– Предположительно самоубийство.

Доктор помотал головой.