Архив

Врач-невропатолог Вениамин Кузин подогнал свою «Волгу» к южной оконечности Лесозаводской улицы, куда углом выходила колония общего режима — двухэтажный барак, по обе стороны от которого тянулась высокая ограда, опутанная по гребню колючей проволокой. Сюда после полудня должен был явиться досрочно освобожденный Будимир.

Леонидович Варгасов.

Жена Варгасова — Ольга — расположилась на заднем сиденье и хрумкала вафлями.

Местность Кузину была мало знакома — далекая окраина города, скорее пустошь, свежерубленный лес да стена деревообрабатывающего цеха, на которой намалевано название улицы. Черная крупная птица хозяйски села на капот автомобиля, склонила голову, равнодушно посмотрела на Кузина, сделала два шага, остановилась.

— Ворона, — произнес Кузин.

— Галка или сорока, я их путаю, — возразила Ольга. — Только не ворона, ворону я знаю.

Кузин нажал на клаксон. Ничуть не испугавшись, птица еще немного постояла и, лениво подпрыгнув, взлетела.

«Странно., — подумал Кузин, — возили его отсюда домой на побывку чуть ли не каждый месяц, а сегодня, в день освобождения, отказали в такой услуге». — Кузин мельком взглянул в зеркало.

Он видел лицо Ольги — круглое, утомленное, синие штрихи краски выделяли глаза, подобно театральному гриму, волосы, загнанные под широкий берет, разглаживали лоб, спрямляя морщины. Необъяснимое раздвоение владеет врачами — он видел тело этой особы, помнил ее тугую не по возрасту грудь нерожавшей сорокалетней женщины, а тут, за его спиной, сидит почти незнакомое существо в берете и жует вафли, как школьница.

— Подождем еще минут десять, — проговорила Ольга. — Не придет, найму такси.

Кузин промолчал. Если Варгасов не появится в ближайшее время, то можно опоздать на работу, а опаздывать Кузину не хотелось, он не предупредил в регистратуре, будут неприятности.

— В такой дыре такси не просто словить, — обронил Кузин.

— Ну, частника найму… Почему-то Будимиру понадобились вы в первую очередь.

— Хорошо, что у меня, в поликлинике сегодня прием с двух, — ответил Кузин.

Последнее время его стали тяготить отношения с Варгасовым. Толчком послужил телефонный звонок старого приятеля-коллекционера, которого Кузин свел с Варгасовым для консультаций. «Веня! — сказал приятель. — Этот парень может плохо кончить. Через его руки проходят раритеты, имеющие государственную ценность. Ты слышал о скандалах в Москве и Ленинграде?! Поимей в виду, Веня, я все сказал». Кузин слышал о неприятностях в Москве и Ленинграде. Такие вести разносятся по воздуху, не надо никаких сообщений. В недалеком прошлом он сам едва не подзалетел, но, спасибо Варгасову, отделался подарком в довольно приличную сумму. Однажды в фойе кинотеатра Кузин повстречал «знакомого» следователя. Тот тепло улыбнулся и поинтересовался здоровьем.

Напрасно обеспокоен приятель-консультант — если Варгасов улаживает чужие проблемы, то для себя он постарается. Но все равно телефонный звонок прибавил Кузину сомнения, лучше быть подальше от этого прохвоста Будимира Леонидовича Варгасова, фигуру которого Кузин увидел в зеркало: Варгасов приближался к автомобилю, с чемоданчиком в руке.

— Идет, кажется, — проговорил Кузин.

Ольга резво обернулась и, радостно прокудахтав, тяжело заворочалась, пытаясь вылезти из машины. Но не успела, Варгасов открыл заднюю дверь и плюхнулся подле млеющей от радости жены.

— Я просил приехать одного Вениамина Тарасовича, — недовольно проговорил Варгасов, сторонясь бурных проявлений радости.

— Вот еще! — обиделась Ольга. — Чем же я помешаю?

— Ладно, извини, волнуюсь. Не часто приходилось освобождаться. Здравствуй, Веня! — Варгасов потормошил Кузина за плечо. — Вот, окончился мой ГУЛАГ. Год и два месяца оттрубил ни за что… Правда, с перерывом на обед.

— Да. Удивительно, — отозвался Кузин, выводя автомобиль на шоссе. — Вы… и вдруг эта история!

— Кому-то надо было, Веня, поставить меня на место. Я и сам понимаю, не обижаюсь, — ответил Варгасов. — Иначе могла сойти лавина и многих прихлопнуть. А так все корректно, как сейчас модно выражаться… — У Варгасова был непривычный плывущий голос.

Кузин взглянул в зеркало, но увидел только Ольгу.

— Я ведь, Венечка, сам себе не хозяин, — продолжал Варгасов. — Это только видимость. Надо мной, Венечка, такие люди… а, что и говорить!

— Слушай, Будимир, да ты пьян? — воскликнула Ольга.

— Ну, выпил, — радостно согласился Варгасов. — Было с кем посидеть.

— Еще бы! Сколько я им перетаскала всего, могли и поделиться, начальнички, — не выдержала Ольга. — Да и к нам хаживали, как к себе домой.

Машина притормозила у светофора. Кузин обернулся и, улыбаясь, посмотрел на Варгасова. Да, кажется, раскачало Будимира Леонидовича, а садился в машину вполне нормальным человеком. Правда, по внешнему виду не скажешь, что он клюкнул, — шарф аккуратно заправлен в отвороты плаща, серая с перепонками кепка ровно сидела на его широкой и сильной голове. Лишь поволока голубых глаз выдавала хмельное бездумство, да черные брови озорно выгибались, морщиня гладкий белый лоб.

— Вот вы какой, — все улыбался Кузин. — А говорите: сам себе не хозяин.