Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– Хорошей охоты, Рыцарь.

– Спасибо, чародей.

* * *

Когда я открыл дверь, все изменилось.

Я взял с кровати Стэна белую простынь, накинул ее на плечи и завязал уголки вокруг шеи. Часть простыни спадала мне на грудь, и я прилепил над сердцем символ красного креста – наклейку для аптечек, которую нашел в тумбочке, где хранились предметы для оказания первой помощи.

Мой плащ не был похож на те, что носили Саня или Майкл. Но сгодится и такой.

Что еще важнее, я сунул в уши наушники, подключил их к своему телефону, врубил на всю мощность песню Странного Эла Янковича NOW That’s What I Call Polka! и поставил ее на автовоспроизведение.

Я почти ничего не видел. И слышал только мою польку, глупую, прекрасную, которую так хорошо знал, – но именно это мне было нужно.

В коридоре я почувствовал, как пустота окружает меня и начинает распространяться во все стороны, а воздух пропитывается гнетущим страхом. Бака баку выгнала всех с этажа – я смутно видел пустые желтые квадраты, удалявшиеся от меня: это рабочие, медсестры и врачи покидали этаж по лестницам и на лифтах. Оставались мы с ней и жертвы, оказавшиеся в ловушке сна.

Лампы дневного света разом начали мигать и вспыхивать, будто нуждались в замене.

Я не видел красного сигнала, обозначавшего врага.

Но мне он был не нужен.

Я вышел в центр холла, высоко поднял меч и почувствовал, как он вспыхнул, прогоняя сгустившиеся тени. И пока Янкович у меня в ушах преображал популярную музыку в польку, я крикнул:

– Бака баку! Предатель детей! Ты сбился с пути! Выходи и сразись со мной!

А потом закрыл глаза и стал ждать.

Видите ли, в магии на самом деле нет ничего волшебного. Я потратил много времени на изучение теории и точно это знаю. То есть, разумеется, это самая настоящая магия, но она не происходит в абсолютном вакууме, не творит непостижимых чудес. По большей части, магия творится в соответствии с физическими законами. Например, энергию нельзя ни создать, ни уничтожить.

Если бака баку внедрял в сознание людей магический страх, этот страх нужно было каким-то образом передать. Он не мог волшебным образом – пуф! – появиться у кого-нибудь в голове. Речь идет о своего рода пересылке сигнала. А значит, как и для трансляции других магических сигналов – например, с помощью коммуникаторов, которые я придумывал и создавал в прошлом, – лучше всего подходили электромагнитные волны.

Подобные действия приводили к сбоям в работе мобильных телефонов. В наушниках это ощущалось особенно сильно.

Поэтому я слушал одну из самых любимых в последнее время песен и ждал. Мой внутренний десятилетний ребенок кричал: «Уноси ноги!»

Я сказал ему, чтобы он заткнулся и дал мне поработать.

И конечно, когда Эл запел о том, как здорово можно выглядеть в дедушкиных шмотках, звук в левом наушнике начал искажаться.

Чтобы двигаться быстро, не нужны особые усилия. Не надо напрягать сразу все мускулы. Можно действовать расслабленно, аккуратно и уверенно. Едва я услышал помехи, как тело тут же отреагировало; я повернулся и опустил меч одним плавным движением.

Меч ударился обо что-то, и в гудении лезвия послышались триумфальные нотки. Я открыл глаза и увидел метнувшуюся назад фигуру, судя по размеру и цвету – Миямунэ.

Еще один предмет, намного меньше по размеру, телесного цвета лежал на полу у моих ног.

Я вытащил наушники, услышал, как Миямунэ стонет от боли, и остатки страха покинули меня.

Бака баку отскочила от стены и упала. Я направился к ней медленным, уверенным шагом.

Огромная причудливая тень чудовища растеклась по стене у нее за спиной, а сама она обратила ко мне свое человеческое лицо.

– Кто ты? – спросило чудовище.

Слова, сорвавшиеся с моих губ, казалось, не принадлежали мне.

– Эхье ашер эхье[44], – произнес я.

Своды пустого коридора слегка вздрогнули, когда эти слова пронеслись под ними, хотя я даже не повысил голоса.

Чудовище молча уставилось на меня.

– Даже сейчас, – услышал я свои слова, – еще не поздно сойти с выбранного пути. Заслужить прощение.

Я не видел лица чудовища, но заметил, как напряглось его тело, расплывавшееся перед моими глазами, почувствовал, с какой яростью оно резко выдохнуло и бросилось на меня.

И меч Веры в последний раз обрушился на него, положив всему конец.

* * *

Когда поздно вечером Майкл забрал меня из больницы на своем старом белом пикапе, я чувствовал себя ужасно измотанным.

Первым делом он протянул мне запасные очки, которые я с благодарностью надел.

– Нужно что-то с этим делать, – сказал я. – Может, заказать спортивные очки?

– Хорошая идея, – поддержал он меня. – Как Стэн?

– С ним все будет хорошо, – ответил я. – И с детьми тоже.

– Что на них напало?

– То, что должно было их защищать, – тихо ответил я. Когда мы отъезжали, я покосился в окно. – Я убил его, и оно просто исчезло.

– Что-то не так? – мягко спросил он своим низким голосом.

– Я не уверен, что справился с задачей, – ответил я. – Я пытался достучаться до этого создания. Дать ему шанс встать на истинный путь.

– Иногда они используют этот шанс, – сказал Майкл. – Но обычно – нет.