Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства

– А если… с тобой что-нибудь случится, кто будет учить меня?

Невидимый боксер ударил меня в живот.

– Со мной ничего не случится, – возразил я.

– Все может быть, – тихо сказала Мэгги. Эти слова прозвучали очень по-взрослому. Слишком по-взрослому для такой крохи. – Вдруг рядом никого не окажется. И я стану колдуньей.

Я глубоко вздохнул. Она видела, как убили ее приемных родителей. Жутким способом. Не исключено, что ей пришлось стать свидетельницей чего-то еще более ужасного. Она знала, каким страшным иногда бывает мир. И возможно, пережила намного больше, чем тот парень в черном худи.

– Возможно, – согласился я.

– Это могла быть я. – Она несколько раз кивнула своим мыслям и глубоко вздохнула, словно собиралась задержать дыхание. Затем взглянула на меня. – Я бы съела еще картошки фри. Мыш мне поможет.

– Ты уверена? – спросил я. – Наша прогулка может… закончиться очень быстро.

– Если кому-то нужна помощь, ты должен помочь ему, – сказала Мэгги. – Даже если сделать это очень непросто. Так говорила о тебе мисс Молли.

Ее взгляд был испытующим, изучающим. Провалиться мне на месте, но она осторожно оценивала меня, следила за моей реакцией. Такая юная и уже такая циничная.

Вероятно, она унаследовала это от матери.

– Да, – сказал я, чувствуя, как мое лицо растягивается в улыбке. – Да, именно так.

* * *

Я направился быстрым шагом обратно к темной тропинке. Отличительная особенность колдунов заключается в том, что они действительно чертовски опасны. Сами того не сознавая, они могут склониться в сторону черной магии, а это разлагает их психику, вызывая эффект привыкания. Колдуны, оказавшиеся во власти черной магии, совершают поступки, от которых у следователей и психологов волосы встают дыбом. Они не всегда съезжают с катушек, но в большинстве случаев происходит именно это. Люди, находящиеся в таком состоянии, лишь в редких случаях соглашаются тихо сдаться при встрече с чародеями Белого Совета.

Я вспомнил, как Стражи пришли за мной. Жутковатые ребята. Если бы я не устал так сильно, одним колдуном, убитым за сопротивление при аресте, стало бы больше.

Возможно, этот парень был опасным монстром. Излучаемая им чистая злоба служила тому достаточным доказательством.

Или же он был всего лишь испуганным подростком.

Я молча подошел к нему – в воздухе раздавался лишь стук моих шагов, – откашлялся и произнес:

– Привет.

Парень в худи обернулся, мельком глянул на меня и прорычал:

– Убирайтесь отсюда.

В его голосе ощущалась магическая сила, едва уловимая энергия, которая словно тянула меня за уши назад, заставляя развернуться и пойти другой дорогой.

Слишком явное принуждение. Я отмахнулся от него защитным жестом пальцев левой руки.

– Тише, парень, – сказал я. – Оставь эти штучки для туристов. Нам нужно поговорить.

Это сразу же привлекло его внимание. Он напряг спину и повернулся ко мне, пытаясь расправить плечи. Парень был невысоким, примерно пять футов и шесть дюймов, а его плечи выглядели до смешного узкими и сутулыми. Я осторожно подошел к нему и, прислонившись к ограде в нескольких футах от него, сложил руки на груди.

– Когда это случилось? Год назад? Полтора?

Он принял выжидающую позу дикого зверя – весь собранный, неподвижный, высматривающий, куда лучше бежать. Его взгляд был направлен в центр моей груди.

– Кто вы такой?

– Тот, кто пережил то же самое, – ответил я. – Однажды все изменилось и стало странным. Я думал, что схожу с ума. Мои учителя тоже так решили.

– Вы коп? – спросил парень, чей голос внезапно стал резким.

– Вроде того, – сказал я.

– Я ничего не сделал.

Я громко рассмеялся:

– Эй, а вот тут я тебе не верю. Люди, которые ни в чем не виноваты, не станут говорить об этом первому встречному.

Его лицо покраснело и помрачнело.

– Думай, что говоришь, придурок.

– Или что? – спросил я.

– Или с тобой случится что-нибудь нехорошее.

– Не-а, – возразил я. – Ничего у тебя не выйдет.

Парень пришел в бешенство. Он стиснул челюсти так сильно, что я испугался, как бы у него не сломались зубы. Кулаки резко сжались, костяшки хрустнули.

В то же самое время атмосфера вокруг нас сгустилась, стала более напряженной и угрожающей. По коже внезапно пробежала рябь, словно кто-то резко оторвал длинную полоску ткани от моих синих джинсов. Затем среди листвы послышался шум, по затылку забегали мурашки. Я тут же принял более устойчивое положение.

Помните об инстинктах, про которые я говорил? Так вот, они подсказывали мне: в мир проникло нечто опасное.

Парень внезапно пошатнулся и упал на колени, тяжело дыша. Когда он поднял голову, его выпученные глаза бегали по сторонам.

– О нет, – задыхаясь, проговорил он. – О нет, нет, нет, нет.

– Боже ты мой! – пробормотал я, понимая, что сейчас произошло.

У парня был настоящий магический талант; особенно хорошо у него получалось призывать потусторонних существ. Магия преимущественно заключена у вас в голове, и, к несчастью для тех, кому приходится иметь дело с нами, человеческий разум темен и противоречив. Чего только у нас не творится у нас в мозгу! Многое остается в недрах нашего сознания, над многим мы совершенно не властны.