Аромат смерти

За три года Иви ни разу не произносила его имя. Как и никто другой – словно опасаясь нарушить хрупкий баланс. Теперь она назвала его вслух, но таким тоном, словно говорила о незнакомце, о какой-нибудь еде, о воспоминании про давнишние события.

Иви замолчала, погрузившись в собственный мир. Босс продолжал затягиваться сигаретой, Твиг откашливался, по дороге проезжали автобусы, создавая фоновый шум. Иви держалась спокойнее, чем следовало ожидать при подобных обстоятельствах, но от этого казалось, что вокруг нее образовался вакуум. У Ховарда по телу бежали мурашки.

Казалось, какой-то узел постепенно развязывается. И только вопрос времени, когда это произойдет.

Под ровной поверхностью моря зарождалась волна. Ховард боялся, что в любой момент она унесет с собой Иви, а он не сможет ее остановить.

Ему хотелось взять ее за руку, но он подождал, пока она сама проявит инициативу. Иви разорвала ледяной воздух, протянув ему осколок стекла. Ховард понюхал его. Единственной нотой, которую он уловил, была роза. Его обоняние не было особенно острым, и парфюмерную науку он не изучал.

Нескольких часов хватило, чтобы разложить аромат на составляющие. На занавесках у Джиджи Чан Иви уловила только розу, кедр, сандаловое дерево, мускус и ваниль, но теперь поняла, что элементов в нем куда больше. Духи оказались гораздо более объемными, многослойными, тяжелыми, зрелыми и дерзкими, чем она предполагала.

«Мадам Роша». Ховард прочитал название бренда, сложив между собой остальные осколки флакона.

Твиг открыл свой блокнот и робко поднял руку, словно первоклассник, спрашивающий учителя, можно ли ему в туалет. Выйдя из транса, Иви обернулась к нему и кивнула.

– Я кое-что проверил, – сказал Твиг. – Духи из люксового сегмента, не «Элизабет Арден», если вы меня понимаете. У нас в стране они не продаются ни в одном магазине. Я сумел найти единственного закупщика, который ими занимается. Это старый аромат со своей нишевой аудиторией. Его описывают как зрелый, спокойный и аристократический. Идеальный парфюм для жены дипломата.

Его блокнот был густо исчеркан пометками. Очевидно, не только Иви хорошо проделала домашнюю работу.

– «Мадам Роша» – не те духи, которыми будет пользоваться молоденькая девушка.

– Ты сказала, что след духов оставил человек, убивший Джиджи Чан и что тот же запах был в комнате санитара и на одежде Ханса? – переспросил Ховард.

– Ага.

Всем без слов было ясно, что это могло означать.

– Твиг, запиши это для меня, – сказал Ховард. – Джиджи Чан, девятнадцать лет, студентка выпускного курса, факультет изобразительных искусств ГУИТ, задушена и расчленена в арендованной квартире в пригороде Чжунхэ во вторник, пятого ноября, около девяти часов вечера.

Он поднял глаза на босса, и тот неловко кивнул.

– Как звали санитара?

– Уэйн Чэн, – ответил Твиг.

– Дата смерти?

– Второго ноября. – Босс затушил сигарету и вытащил пачку из кармана. – Мы приехали туда пару дней спустя… Черт, до сих пор помню ту квартиру, в Ваньлуне. Совсем недалеко от офиса.

– Возраст?

Твиг полистал блокнот.

– Семнадцать лет.

– Ладно. Значит, второго ноября Уэйн Чэн, семнадцатилетний студент второго курса факультета медицинского дела из колледжа здравоохранения имени кардинала Тяня[25], совершил самоубийство, перерезав себе вены, в съемной квартире в районе Ваньлун. Потерял много крови. На Тайване вскрыть себе вены на руках или на шее считается достаточно редкой формой суицида, но поскольку очевидной причиной смерти являлась кровопотеря, семья не затребовала вскрытия, а дело закрыли. И наконец, у нас остается…

– Ханс. – Ховард сделал паузу, глядя на Иви и пытаясь понять ее реакцию. Она сидела напряженная и в то же время равнодушная. – Ханс был восемнадцатилетним выпускником школы и готовился пересдавать вступительные экзамены в университет, когда умер у себя дома в Туфене, Мяоли, в четырнадцать сорок семь двадцатого июля две тысячи шестнадцатого года. Мать нашла его в восемнадцать тринадцать и позвонила в полицию. Было определено самоубийство путем отравления угарным газом. В отсутствие дополнительной информации связи между этими инцидентами пока не прослеживается. За исключением возраста – моложе двадцати лет, – все скончались в разное время в разных местах и принадлежали к разным социальным слоям. Умерли тоже по-разному. Единственное, что их связывает, – запах духов.

– Никто в нашей семье не пользуется «Мадам Роша», – перебила его Иви, ее голос был чуть хриплым. – Любовница отца тоже. Запах оставил убийца, я уверена. И сделал это специально. Я не знаю, чего он от меня хочет. Сделать козлом отпущения, втянуть в какую-то свою игру… Понятия не имею. Но он является связующим звеном между Джиджи Чан, Уэйном Чэном и… Хансом Яном. Они связаны через него. Этот запах – его визитная карточка, и он собирается прийти за мной. – К моменту, когда Иви закончила фразу, она едва дышала. Слова, будучи произнесенными, обрели внезапно весомость и убедительность.