Арсен Люпен. Джентльмен-грабитель

– У меня к тому же был еще один козырь, и я заручился им заранее: все знали о моем побеге, все ждали его с нетерпением. В партии, которую разыгрывали закон и я и на кону которой стояла моя свобода, вы, его представители, допустили большую ошибку. Ту же самую, что и в случае с бароном Каорном. Вы сочли мое заявление о побеге похвальбой, сочли, что у Арсена Люпена голова закружилась от успехов. Это у меня-то! Разве Арсен Люпен юнец-желторотик? Точно так же, как в деле барона, вы не задумались, не спросили себя: «Если Арсен Люпен начал кричать со всех крыш, что он убежит, зачем ему это надо?» Черт побери! Да мне для того, чтобы убежать… еще когда я находился в тюрьме, нужна была вера в мой побег, твердая уверенность в его осуществимость, он должен был стать неотвратимым, как восход солнца. Я постарался, и вера возникла. Арсен Люпен убежит! Арсен Люпен не будет присутствовать на собственном процессе! Когда ты встал и сказал: «Подсудимый не Арсен Люпен», в зале не было ни одного человека, кто бы тебе не поверил. Но если бы кто-то усомнился, если бы кто-то хоть на одну секунду предположил: «А может, это все-таки Арсен Люпен?», то я бы проиграл. На меня надо было смотреть с одной-единственной мыслью: это не Арсен Люпен, как ты и смотрел. Мысль, что, возможно, я все-таки Арсен Люпен, сделала бы меня узнаваемым, несмотря на все мои ухищрения. Но я был спокоен. Подобная мысль не могла возникнуть ни у кого – ни логически, ни психологически.

Люпен взял комиссара Ганимара за руку.

– Признайся, Ганимар, после нашей встречи в Санте ты ждал, что через неделю в четыре часа я появлюсь у тебя, как обещал.

– А побег из тюремного фургона? – произнес Ганимар, не пожелав ответить на вопрос.

– Ложный ход! Друзья починили списанный фургон и подменили им настоящий, хотели попытаться мне помочь. Но я знал, что понадобится слишком много счастливых обстоятельств, чтобы мне действительно удалось убежать. Однако я довел дело до конца и позаботился об огласке. Удача первого обеспечивала успех второго.

– Значит, сигара…

– Да, я вложил в нее записку, и в нож тоже.

– А записки?

– Написал сам.

– А таинственная помощница?

– Тоже я. Я умею писать разными почерками.

Ганимар задумался, потом спросил:

– А почему никто не заметил, что антропометрия Бодрю точь-в-точь совпадает с антропометрией Арсена Люпена?

– Потому что антропометрии Арсена Люпена не существует.

– Не может быть!

– Или, возможно, она не соответствует истине. Система Бертильона основывается на внешних данных, а ты видишь, как легко их изменить. Затем она включает измерение головы, длины рук, ушей и так далее. С этим, конечно, ничего не поделаешь.

– И что же?

– Пришлось заплатить. Еще до моего возвращения из Америки один из ваших служащих согласился вписать при обмере другие цифры, так что моя карточка сразу попала в другой ящик и никак не могла оказаться рядом с карточкой Дезире Бодрю.

Они снова замолчали. И снова заговорил Ганимар.

– И что ты собираешься делать?

– Собираюсь хорошенько отдыхать, правильно питаться и снова стать самим собой. Неплохо побыть Бодрю или кем-нибудь еще, забавно менять свою внешность, голос, взгляд почерк. Но было бы грустно потерять в таком разнообразии самого себя, а это иногда со мной случается. Сейчас я испытываю чувства человека, лишившегося собственной тени. Я отправлюсь на поиски себя… И я себя найду.

Арсен Люпен прохаживался взад и вперед перед скамейкой. Понемногу сгущались сумерки. Он остановился перед Ганимаром.

– Как ты думаешь, мы обо всем переговорили?

– Нет еще, – ответил комиссар Ганимар. – Я хотел бы знать, думаешь ли ты поделиться правдой о своем побеге. Рассказать, какую ошибку я совершил?..

– О! Никто никогда не узнает, что это Арсен Люпен был выпущен из тюрьмы. Тайны и загадки клубятся вокруг Люпена, и я не заинтересован, чтобы их стало меньше. Мой побег – чудо, и чудом он останется. Будь спокоен, мой добрый друг, и прощай. Я ужинаю сегодня в городе, едва успею переодеться.

– Ты же сказал, что хочешь отдохнуть.

– Увы, есть светские обязанности, которыми нельзя пренебрегать. Отдых начнется завтра.

– И где ты ужинаешь?

– В английском посольстве.

Загадочный пассажир

Вчера мой автомобиль отправился в Руан, а сам я поеду туда сегодня по железной дороге. В Руане пересяду на автомобиль и покачу к друзьям, у них небольшой дом на берегу Сены. В Париже, на вокзале, незадолго до отхода поезда ко мне в купе подсели семеро мужчин и пятеро тут же закурили. Хотя путешествие предстояло недолгое, проделать его в таком обществе мне не захотелось, тем более в вагоне старой конструкции – даже в коридор не выйдешь. Я решил перебраться в соседнее купе и вышел, подхватив плащ, газеты и свой железнодорожный справочник.