Артур

После этого мы пробыли в Городе Легионов еще несколько дней, потом тоже сели на корабли и направились вдоль западного побере­жья в гавань Каер Лиала. Я не жалел, что остался с Эмрисом и коро­левой. Конечно, мне хотелось бы отправиться со всеми, просто чтобы увидеть Рим, но я понимал, что от меня, слабейшего из воинов Артура, будет больше проку, если я останусь здесь и пригляжу за его достоянием.

Дорога в Каер Лиал получилась очень приятной. По пути зашли на остров Аваллон, погостили несколько дней у Аваллаха с Харитой. Еще через день достигли гавани. Наконец-то мы вернулись на север.

Я сам удивился, как соскучился по родным краям. После людных южных городов Каер Лиал казался просторнее, воздух — чище, дни — ярче. Я радовался приволью и несколько дней посвятил делам, за­брошенным еще с прошлой зимы. К тому же я собрался съездить в Каер Алклид, навестить мать, которую последний раз видел на коро­нации императора Артура, да и то мельком.

В день, намеченный для отъезда, я зашел на конюшню, велел осед­лать коня, а сам поспешил во дворец — забрать подарки, которые при­готовил для близких. Затем я намеревался попрощаться с Эмрисом и спросить, не хочет ли он передать со мной какого послания.

Я выходил из своей комнаты, когда услышал крики о помощи. Они неслись из дворца.

Роняя свертки, я ринулся в зал и, вбежав в него, оказался лицом к лицу с Медраутом.

Ч

етыре воина лежали убитыми в луже крови. Повсюду были пик-

ты: они размахивали мечами, дубинками и копьями. Я — един-

ственный, кто мог бы защитить королеву, — стоял безоружный.

Медраут коснулся мечом моей шеи.

— Это что, мятеж? — спросил я.

— Мы явились поклониться императору, — с усмешкой произнес

Медраут. — Вообрази мое разочарование, когда никто нас не встретил.

Два пикта уперли мне в бока копья. Это был бы мой последний

миг, не останови их Медраут.

— Кадо! Имат! — выкрикнул он на их грубом наречии. Другому

же смуглому пикту, судя по всему, королю, сказал: — Этот приго-

дится живым. Свяжите его и бросьте к остальным.

Меня связали по рукам и ногам толстыми кожаными веревками и

волоком потащили через двор. Всюду видны были следы ожесточен-

ной и короткой борьбы: груды мертвецов, вооруженных и безоруж-

ных, разрубленные на месте тела.

Нас разгромили раньше, чем мы успели сообразить, что к чему. Те

же, кто остался в живых, стали заложниками Медраута — унижение

горше смерти.

Гнев и потрясение свивались во мне, словно две змеи. Мерзость!

Позор! Гнусный Медраут совершил немыслимое.

Более тридцати воинов королевы попали в плен — настолько мы

не ожидали нападения. Никто, от первого витязя до последнего коню-

ха, не дался бы живым, будь у него оружие или хоть возможность

размахнуться кулаком.

Все они стояли, понурив от стыда головы, в окружении стражни-

ков-пиктов. В городе поднимались столбы дыма, вдалеке слышались

вопли и стоны. Меня отвели к остальным бриттам. Через несколько

минут из дворца грубо выволокли Эмриса и королеву. При виде

Мирддина и Гвенвифар, связанных, в руках у врагов, ко рту подступи-

ла горечь. Меня стошнило черной желчью, из глаз хлынули слезы.

398

ГЛАВА 8

Медраут с лицом диким и неестественным, вышел во двор в сопро­вождении двух воинов-пиктов — сам он даже сражаться не умел. По правде сказать, он был лишь коварным трусом.

Подойдя к тому месту, где ждали пленные, он что-то коротко при­казал на варварском наречии. Тут же пикты подняли мечи и копья и принялись убивать пленных. Вокруг меня падали на землю храбрецы. Отважные до последней минуты, они умирали без звука, без стона. Один старый воин в шрамах от множества походов выхватил направ­ленный в него меч и с громким криком вонзил себе в сердце, дабы из­бежать позорной смерти от вражеских рук.

Меня бросили на землю и прижали острием копья. Когда все за­кончилось, нас уцелело лишь одиннадцать человек. Медраут оставил в заложниках самых заметных людей: королеву, Эмриса, меня и еще восемь человек, за которых надеялся получить выкуп.

Что ж, бесчинствуй, злодей. В тот день, глядя, как гибнут отваж­ные, я поклялся умереть, но увидеть, как псы Верховного короля рвут на части обезглавленный труп Медраута.

Меня бросили в смрадную яму у основания крепостной стены. Здесь я и оставался вместе с немногими уцелевшими заложниками, не зная, день сейчас или ночь и что стало с Эмрисом и королевой.

Иногда захватчики-пикты вытаскивали нас из ямы и проводили в це­пях по двору, хвастаясь перед своими соплеменниками. В один из таких дней я узнал, что мы попали в руки некоего Келдриха, влиятельного пиктского короля, у которого нашел приют бежавший Медраут.

Келдрих призвал в Каер Лиа л свирепые северные племена, дабы показать, что они с Медраутом и впрямь захватили град Пендрагона. Весть о мятеже распространялась среди пиктов, как моровое пове­трие. Теи прежде недолюбливали Артура, их не нужно было подстре­кать долго.

Слепец увидел бы, что здесь творится! Взяв в плен королеву, из­менник принялся склонять пиктов на свою сторону и вскоре заручил­ся их согласием.