ASAP. Дело срочное

Помню, я тогда нахмурилась.

– Но тогда вся критика обрушится на Натаниэля.

– Сори, это же хорошо. Скандал из-за отношений с неизвестной трейни куда лучше, чем скандал из-за отношений с дочерью генерального директора. Тогда вся ненависть обрушится на тебя, потому что ты – более уязвимая мишень, а я даже не смогу защитить Натаниэля, потому что, если я раскрою твою личность, мое имя тоже будет запятнано. Этого вообще не должно было случиться. Я была неосторожна и сама во всем виновата.

«БЮЛЛЕТИН», печально известный таблоид, намекнул, что скоро опубликует информацию о скандале с участием «главного вокалиста популярного бой-бенда» и что скандал будет связан с его личной жизнью. Сплетники в интернете тут же решили, что этот вокалист – Натаниэль, и люди в комментариях к клипам ХОХО стали просить «Джоа» исключить Натаниэля из группы.

– Вам придется расстаться.

Я тогда покачала головой – я не готова была пойти на такое.

– А что, если мы с Натаниэлем вместе примем удар? – Когда я явилась к Натаниэлю вся в слезах, именно так он и сказал. Что вместе мы переживем бурю.

Мама посмотрела на меня с жалостью.

– Ты юна и влюблена, а потому не в состоянии ясно мыслить. Я была такой же, когда… – она не договорила, и невысказанное «когда вышла за твоего отца» повисло в воздухе. – Ты разве не помнишь, что случилось, когда ты была в средней школе?

Меня охватила дрожь при воспоминании о том, как меня травили в школе, что кричали вслед моей матери, как все говорили, что она слишком холодная, что ее невозможно любить и она сама подтолкнула отца к измене.

– Все повторится, но будет в десять раз хуже. Люди вроде Натаниэля забывают про всякую осторожность, идут на большие романтические жесты, но все потому, что они никогда не бывали одиноки и не знают, каково это. Они способны вынести критику и осуждение публики, потому что их всегда поддержит семья. У нас с тобой такой роскоши нет. Нам всегда приходилось защищаться самим.

В этом она была права. Натаниэль почти ничего не знал о том, как меня травили в средней школе, о том, как называли, о полной изоляции. Я не сказала ему. Хотела защитить от кошмаров собственной жизни, защитить этого светлого мальчика с извечной улыбкой на лице – мальчика, который всегда улыбался мне.

Я вспомнила время, проведенное с его семьей в Нью-Йорке, и подумала, какой разной жизнью мы живем. Он всегда сможет вернутся домой, и его примут, и он снова окажется в теплом доме, где всегда звучит смех.

– Мы с тобой есть друг у друга, но больше никого, – сказала мама. – Нас всегда было только двое. Смотреть, как ты страдаешь, для меня невыносимо. Я буду защищать тебя изо всех сил, но…

Она моя мать, но еще она генеральный директор «Джоа». Она должна подумать и о компании, о сотнях сотрудников, чья жизнь зависит от нее. Какой виноватой я почувствовала себя в тот момент! Спровоцировав скандал, я подвергла опасности не только карьеру Натаниэля, но и мамину компанию, все, ради чего она так упорно трудилась.

– Я знаю, что Натаниэль тебе дорог, но иногда в жизни приходится принимать трудные решения в настоящем, чтобы уберечься от боли в будущем. Лучше оборвать все связи сейчас, пока ваши чувства не стали еще крепче.

Я кивнула. Ее слова проникали мне под кожу, впивались в самое сердце.

– Прости, что прошу тебя об этом. Обещаешь, что расстанешься с ним?

Натаниэль хотел всем рискнуть ради любви, но для такой, как я, это неразумно, ведь я столько могла потерять. И я подумала: что, если случится худшее и мы расстанемся? У него останется семья, впереди ждет карьера. ХОХО уже тогда была популярна. А я причиню вред маминой компании, разрушу собственные шансы построить карьеру, а в итоге останусь там же, где была, когда он вихрем смеха, дружбы и любви ворвался в мою жизнь – одна-одинешенька.

– Обещаю.

Глава двадцать восьмая

Когда я выхожу из автобуса в своем районе, на часах десять вечера. Я проехала по всему маршруту, до последней остановки, а потом села в тот же автобус и поехала на другой конец города. Повернув за угол, я направляюсь к магазинчику.

Натаниэль сидит за тем же столиком, что и всегда, читает книгу в свете люминесцентной лампы. Он сполз совсем низко на пластиковом стуле, пристроил книжку на груди, длинные пальцы удерживают ее за корешок. Переворачивая страницу, он очаровательно хмурится.

Сколько он уже здесь сидит? Обычно я возвращаюсь домой к ужину, а сегодня – на четыре часа позже. Он что, ждал меня все это время?

Поднимаюсь по каменным ступенькам, поправляя сумку на плече. Натаниэль, завидев меня, выпрямляется и откладывает книгу.

У меня несколько пропущенных звонков и неотвеченных сообщений от него, но он не задает вопросов. Вместо этого встает и заходит в магазин, только звенит колокольчик над входом. Я сажусь на стул напротив, поглядывая на обложку книги. Это тот самый роман, по которому поставили сериал Суна – «Морской принц». Натаниэль возвращается с полиэтиленовым пакетом.

– Ты ведь ничего не ела? – спрашивает он.

Я качаю головой.