ASAP. Дело срочное

Я прямо чувствую химию между нами, она так и искрит. Мы шутим, и смеемся, и флиртуем друг с другом. Ведем себя так, будто у нас есть секрет, будто мы тайные друзья, хотя это, конечно, всем и так известно. Ни с кем другим я не хотела бы стоять на этой сцене, ни с кем я не чувствую себя такой красивой и уверенной, как будто я умнее, чем на самом деле, как будто я в полной безопасности. Я доверяю ему, а он – мне, и потому мы блестящая команда.

– А теперь время представить первых исполнителей, которые сегодня впервые выступают на вручении премии, – объявляет Натаниэль.

– Прошу, поприветствуйте группу АСАП.

Глава тридцать пятая

Нам с Натаниэлем удается поймать первую половину невероятного выступления АСАП, но потом нас снова загоняют за кулисы, в гримерку. По пути мы встречаем несколько знаменитостей – в основном ведущих, но и кое-кого из исполнителей тоже, и все они останавливаются, хвалят нас за естественность на сцене, за отличную химию. После нескольких подобных разговоров я вдруг замечаю, что все обращаются к нам с Натаниэлем, будто мы и правда пара. Спрашивают, как наши ощущения, каких выступлений мы ждем. Весельчак и Сердцеед из «Поймай меня, если сможешь» подкалывают Натаниэля, говорят, что практически сосватали ему меня, а Бель, которая с коллегой по съемочной площадке тоже присутствует в качестве ведущей, говорит, что мы с Натаниэлем выглядим так, будто встречаемся уже много лет, и что вид у меня счастливый.

Я и правда счастлива. Сегодня одна из самых головокружительных ночей в моей жизни. На отдых времени почти нет, мы то бежим на сцену, то за кулисы. Мы как раз зачитали последний совместный фрагмент и возвращаемся за сцену, когда меня зовет знакомый голос.

– Сори-сси!

Весь вечер в компании Натаниэля мне было так спокойно, так тепло, а теперь я напрягаюсь всем телом.

– Д-донхен-сси, – я поворачиваюсь на голос. – Что ты здесь делаешь?

– Я был в зале, наслаждался шоу. – Он широко улыбается. – Ты была прекрасна. Вы оба, – он великодушно кивает Натаниэлю, после чего снова сосредотачивается на мне. – Друг, который меня пригласил, спросил, не хочу ли я пройти за кулисы, вот и… надеюсь, ничего страшного? Я не слишком много себе позволил?

– Нет, конечно нет. – Я пытаюсь скрыть разочарование. На последнем свидании я сказала, что при следующей встрече дам ему ответ. Вот только я не готова – только не здесь, не на глазах у Натаниэля. Я не знаю, что делать, что сказать. Одно дело – притворяться перед Донхеном, который знает только Мин Сори, дочь Мин Кена-мо, модель и гостью развлекательных передач, а другое – перед Натаниэлем, который знает меня как облупленную. Я могу притворяться сколько угодно, могу лгать и использовать людей, но не на глазах у Натаниэля.

– Сори.

Я поднимаю голову. Натаниэль ловит мой взгляд, и смотрит он на меня с бесконечной добротой.

– Оставлю вас наедине, – говорит он. – Мне в любом случае пора.

Нам больше не надо никого объявлять. Все закончилось. Натаниэль коротко кланяется Донхену, тот быстро кланяется в ответ и порывается уйти.

– Постой! – Я хватаю его за руку. – Ты не останешься?

Он смотрит на мои пальцы, потом мне в глаза.

– Пойду сяду с Джеву и остальными, а после речи твоей мамы мы, наверное, будем выдвигаться, – он не объясняет, из-за чего. Они поедут к Дженни, но он не может сказать об этом при Донхене.

Он уходит. Без меня, и на этот раз навсегда. До вчерашнего вечера он бы с легкостью велел Донхену отвалить, затащил меня на лестницу и поцеловал так, чтобы у меня дух захватило.

Однако на колесе обозрения он пообещал не давать мне поводов для сомнений. Я сказала, что не могу быть с ним, и он заверил меня, что все услышал. И вот доказательство – он делает все, как я сказала.

Я отпускаю его рукав.

– Я сегодня повеселился, – говорит он, ослепительно улыбаясь напоследок. На щечках у него появляются ямочки. – Из нас вышла отличная команда.

С этим он разворачивается и уходит прочь.

– Вот это да, – качает головой Донхен. – Значит, эффект ХОХО все-таки существует. Я, кажется, только что стал фанатом.

Я в ответ смеюсь.

До чего глупое признание – но до чего великодушное. Уверена, он ощутил напряжение в наших с Натаниэлем отношениях. Не заметить его мог бы только слепой, а Донхен не из таких.

Почему вообще я решила, что могу использовать Чха Донхена? Потому что не знаю его? Теперь это уже не так, да и в любом случае этого недостаточно, чтобы использовать живого человека в своих целях.

И ведь он милый, хороший человек. Просто не мой человек.

Может, я и считала, что смогу спасти «Джоа», только если пойду по пути, проложенному отцом.

Вот только я забыла, что не он один прокладывал мне дорогу в жизнь.

– Донхен-сси, – начинаю я. – Насчет того вопроса, который ты задал мне в прошлый раз. Боюсь, мой ответ будет не таким, как ты надеешься.

Донхен, вздохнув, кивает:

– Понимаю.

Я гадаю, упомянет ли он Натаниэля, поскольку ясно, что мое сердце отдано ему, но Донхен только улыбается: