ASAP. Дело срочное

– В этом году премию «Трейлблейзер» получает основатель и генеральный директор компании «Джоа Энтертейнмент» Сео Мин Хи. Прошу, поприветствуйте ее вместе со мной.

Зал встает. Все аплодируют, пока мама поднимается со своего места и выходит на сцену. Когда она приближается, я вижу, что в глазах у нее стоят слезы. Она крепко, почти отчаянно обнимает меня, не волнуясь ни о моем макияже, ни о своем собственном.

– Спасибо, Сори-я. Ты всегда придавала мне сил. Я люблю тебя.

У меня на глаза наворачиваются слезы.

– Я люблю тебя, омма.

После маминой награды вручают еще одну, но я не собираюсь ждать конца церемонии – я вижу, что Натаниэль с ребятами уже ушли.

Я бегу за кулисы, а оттуда, по кругу, к выходу.

«Из нас вышла отличная команда», – сказал он. «Так и есть, – хочу ответить я. – Лучшая команда на свете». Вот только до сегодняшнего дня я этого не видела. Я отталкивала его, и на то было много причин: я боялась, что случится, если мы сойдемся, боялась, что разразится скандал, что он разобьет мне сердце, что мы пожалеем об этом. Я считала, мы живем слишком разной жизнью – он умеет любить и быть любимым, а мне любовь кажется угрозой, будто ее могут отнять в любой момент. Я считала его хорошим, а себя плохой. Но я ошибалась. Мы оба плохие. Он любит пофлиртовать и похулиганить, а я готова все поставить на кон ради него.

Я догоняю его на парковке за стадионом. Он вместе с остальными членами группы идет к машине, которая должна отвезти их в общежитие.

– Натаниэль! – кричу я.

Он поворачивается и видит, что я бегу вниз по лестнице. Я тороплюсь как могу, но шпильки здорово мешают.

Он дожидается меня у подножия лестницы.

– Ты что, бежала в этих туфлях? – Никак не пойму, то ли он опасается за мое здравомыслие, то ли восхищается моей решимостью.

– Мне надо поговорить с тобой. – Я совсем запыхалась. – Наедине.

Он настороженно смотрит мне в глаза, и по лицу его ничего нельзя прочесть.

Наконец он поворачивается к остальным.

– Ждите меня в машине. Скоро приду.

Вслед за мной он идет за перегородку, отделяющую нас от посторонних глаз.

– Сори, что происходит? Ты…

Я перебиваю его:

– Ты сказал, что хотел меня полжизни, но я тебя – еще дольше. Я хотела тебя всю свою жизнь. Целиком и полностью – с твоей искренностью, и подначками, и страстью. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности, чувствую любимой и красивой. И мне было страшно, – признаюсь я. – Я многого боялась, но больше всего – того, как сильно ты мне нужен.

Маска спадает с его лица, он не силах скрыть чувств. Он сейчас такой уязвимый, на щеках играет румянец, губы приоткрыты.

– Я за всю свою жизнь любил всего одну девушку, – говорит он. – С четырнадцати лет. Может, я и сумел бы полюбить кого-то еще в будущем…

Я притягиваю его в поцелуй, прижимаюсь к нему в поцелуе, чтобы он не договаривал эту ужасную фразу. Лишь убедившись, что слова уже не сорвутся с его губ, я его отпускаю.

– Мне не нравится, когда ты говоришь, что в будущем полюбишь кого-то еще. Ты всегда любил и будешь любить только меня.

Он нервно смеется:

– Никогда не видел тебя такой эгоисткой.

– Когда речь идет о тебе, я абсолютная эгоистка. Мне нужно твое внимание целиком и полностью. – Я целую его в уголок губ, в щеку. Когда я отстраняюсь, вижу, что глаза у него закрыты. – Я не могу без этого. Хочу, чтобы ты ни на кого, кроме меня, не смотрел.

– Какая откровенность, – он качает головой. – Ты меня в краску вгоняешь.

Я обвиваю руками его шею и шепчу ему на ухо:

– Поехали со мной домой. Хочу побыть с тобой наедине.

Он обнимает меня еще пару мгновений, его руки сжимаются у меня на талии, но потом отпускает. Взяв меня за руку, он двигается к одной из выстроившихся в линию машин. Мы забираемся внутрь, и он называет водителю мой адрес.

– А остальные тебя не ждут? – спрашиваю я, когда мы выезжаем с парковки.

Он одной рукой достает телефон, второй он все еще держит меня за руку, видимо, чтобы написать ребятам, но, взглянув на экран, опускает мобильный обратно в карман.

– Нет. – Щеки у него горят. – Они меня не ждут.

Я изгибаю бровь, гадая, что же они ему написали.

До моего дома далеко, но мы всю дорогу молчим, зная, что водитель слушает. Натаниэль расплачивается, пока я ввожу код у ворот. Огни в саду вспыхивают, будто приветствуя нас, и мы поднимаемся по ступеням.

В коридоре мы ненадолго останавливаемся, снимаем обувь. Я облегченно вздыхаю, скинув туфли на шпильках, а потом мы, смеясь, и спотыкаясь, несемся вверх по лестнице.

Натаниэль захлопывает за нами дверь моей спальни. Я пячусь и падаю на кровать, широко раскинув руки. Натаниэль возвышается надо мной. Он стоит в изножье кровати, и вид у него невероятно довольный.

– Одно из твоих правил мы уже нарушили.

Тебе нельзя заходить ко мне в комнату.

Я усмехаюсь:

– Какое будет вторым?