Ashen crown (СИ)

Пульс соскочил со старта до сотни. Спустя шорох шагов в трубке - прозвучал выстрел. Убийство в прямом эфире свершилось так быстро, что кончик сигареты не успел истлеть ни на миллиметр. Зрачки Чимина расширились вдвое, но связь не обрывалась, влезая в ушной канал давящей тишиной.

Напуганный, Чимин рванул к воротам, молча нажимая на звонок и продолжая прижимать динамик к уху. На беглом испанском заговорил телевизионный диктор, но Чимин ни черта не понимал. Он вымерз изнутри, пока добрался до двери, попутно расталкивая недоумевающую охрану, затем широко распахнул дверь кабинета, ворвался внутрь…

Случившееся - звучало намного дальше. Тэхён стоял к нему спиной, целый и невредимый, он слышал в трубке совсем другое. Взглянув мокрыми глазами на подошедшего Чимина, выдавил:

— Марко в заложниках.

Чимин качнулся, в голове помутнело, он зацепился за плечи Тэхёна.

— Но… — Чимин протянул телефон. — Я только что слышал выстрел.

Сверив время звонков, Тэхён сделал вывод, что стреляли либо в кого-то другого, либо вхолостую. Он слышал голос Марко несколькими секундами позже связи с Чимином или почти параллельно. Требовался выкуп с такой суммой, какой у них никак не могло быть на руках так быстро. За сутки. Через день Марко обещали прикончить. Преступник себя не обозначил, и Тэхён растерялся, не зная, промысел ли это организации или же унюхавшие наживу венесуэльские бандиты. До последнего Тэхён понятия не имел, где находится старик. А он прятался на виду у тех, кто и при жизни счёл бы за счастье свернуть ему шею.

Рассудок давал сбой.

— Господи… — Тэхён закрыл лицо руками, и Чимин услышал что-то похожее на слёзный вздох.

Он схватился за голову, стараясь дышать глубже, бессмысленным взглядом осмотрел кабинет и опустился вниз, нечаянно утаскивая за собой Чимина, обвязавшего объятиями.

Спасать Марко рискованно и бездумно. Он бы и сам посоветовал не рыпаться и не подставляться, не бросать империю без присмотра. Но… Всё упиралось в понятия о чести, о связи, семье. Марко спас жизнь троим мальчишкам, хотя ничем не был им обязан, мог пустить на мясо. Марко помог им выбраться на поверхность, всплыть. И он был тем, кто хранит секреты. И тем, кого Тэхён глубоко внутри называл отцом и к кому питал уважение. В закостенелой броне всё ещё прощупывался мальчик. Тэхён обнимал его, высмотрев в Чимине вылитую копию. Чимин оставался его берегом, его светлым песочным берегом, существующим отдельно от мира.

Пусть моя плоть горит, как и этот святой, если я нарушу законы мафии.

Тэхён заказал билеты на утро. Затем попробовал набрать Юнги, но вызов ушёл в недоступный, то же и у Хосока. Отложив телефон, он уже знал, что сомкнувшиеся на шее пальцы выцарапают обессиленный вопрос.

— Ты ведь не полетишь туда? — Чимин задрожал и, заглянув в лицо, обжёгся, отвернулся.

Тэхён рассматривал часы на запястье, стрелка тягостно ползала по циферблату. Вчера ты счастлив, сегодня ты решаешь проблемы, завтра валяешься при смерти. Узнать, как обернётся - невозможно.

— За сутки мы не достанем лям наличными, Чимин. Я почти на нулях, взять неоткуда. Ты знаешь, в какой мы сейчас заднице. Надо собрать ребят и лететь. В Баркисимето у меня есть знакомые, как-нибудь организуем вылазку и вытащим Марко.

— Чёрт. Нет, нет, — запричитал Чимин, ощупывая его, прижимаясь, наваливаясь. — Ты не обязан, слышишь? Не оставляй меня здесь… Пожалуйста. Что угодно, только не это.

Откуда-то он знал, что Тэхён не возьмёт его с собой и не отправит кого-то вместо себя. Во имя благих намерений, по схеме и кодексу, какими никто не пользуется.

Чимин ужаснулся мысли, которая гласила: Марко будет лучше умереть, пожертвовать собой, как можно скорее. Это единственный способ остановить Тэхёна. Но сделать ничего нельзя. Взаправду - ничего. И поэтому Чимин рвётся к нему навстречу и немедленно впивается в губы.

— Что ты… — Тэхён попробовал оттолкнуть его, но не смог.

— Давай уберёмся отсюда? Насовсем. Уедем, бросим это дерьмо, прошу тебя,— Чимин с надеждой заговорил быстрее, не поднимая трепещущих ресниц, и Тэхёну в ладони падают крупные слёзы. — Прошу…

Сдаться. Опустить головы на плаху, опустить руки, упустив и малейший из шансов.

— Так нельзя, Чимин, — натужно, сквозь зубы процедил Тэхён. — Мы не можем.

Чимин целовал его кисти, прижимал к груди, содрогаясь. Тэхён вдруг запустил ладонь в его волосы, сырые от дождя, заставил взглянуть на себя. Как же это всё чудовищно напоминает ту ночь. Отчаяние. Ужас в глазах. Немощность. То огонь, то вода. Стихийные бедствия. И дети, которых оставили. Чимин смотрел мимо и немо ждал. Тэхёну открылось.

Скорбь. Чимин соткал из неё чувство. Но ещё до него, когда им было всё равно, сколько пуль пролетит вместо птиц, появилось оно. Тэхён нуждался в нём.

Оно самое подцепило их за крючки и сдвинуло руки по изгибам, перетянуло проволокой, улеглось жгутами. Тэхён прикусил Чимину язык, сгребая в охапку, и всё потекло само по себе, естественно, сложно или не совсем. Не так он видел это снова, не таким повторением в электрических тонах разыгравшейся грозы. Прошлое смешалось с настоящим.