АСКЕТ

Языки пламени играли в зрачках людей, стоящих у горящего, корчащегося человеческой мукой, дома. От сбившихся в тесную кучку солнцепоклонников отделилась мужская фигура.
Радор знал, за пределами любви, обещанной ему Ра, он жить теперь не сможет. Что ждёт его в мире тех, кто не знал света? Тех, кому было всегда безразлично, что он, Александр Васильев, в прошлом доктор искусствоведения, остался один на один с глухонемой тьмой. Что лики мадонн Боттичелли уступили место таблоидным девушкам месяца. Что не умел он жить по новым законам купи-продай. Что его студенты разбрелись по коммерческим палаткам, а сын погиб неизвестно за что в тех краях, куда они всей семьёй когда-то выезжали в отпуск… И только всесильный Ра сумел руками своего служителя Расима отогреть и заслонить от заледеневшего, ожесточённого, равнодушного мира.
Радор почувствовал нестерпимый жар, лизнувший его лицо. Он отдал бы сейчас всё, что было, есть и будет, только бы его жизнь снова озарилась мягкой улыбкой вышедшего из пламени Учителя. Радор задержался на мгновение, мысленно моля о чуде. Умирать было страшно. Но остаться здесь без дарящих забвение утешительных слов Учителя ещё страшнее. Чуда не произошло. Радор сделал шаг вперёд.

Вслед за ним двинулась женская тень. Его жена Нара тоже не хотела умирать. Но она верила своему мужу. Она всюду шла за ним. Это было так естественно, что Нара (или Ольга?) не задумывалась. Она покорно смотрела, как он спивался, оставшись за бортом нового времени. Ходила с ним на странные собрания людей, говорящих о бесконечной доброте Солнца. Оглушённая происходящим, вникнуть в смысл она не могла, но видела, что ему становилось легче. Накрывала на стол, когда эти люди стали приходить к ним. Безропотно поставила подпись на документах о продаже квартиры. Не рассуждая, поехала за ним туда, где жили те, кто принял в себя Ра. Она верила Ра, потому что Ему поверил он.

— Мама, нет!

Светловолосая девушка вцепилась в широкий рукав бледной женщины средних лет. В поселении женщину знали под именем Лаира. От каких бед укрыл её Великий Ра, можно было только догадываться. По отчаянному, самозабвенному блеску в её глазах, когда она внимала речам Учителя.

— Пусти. Здесь нет будущего. Я не останусь среди ничтожных тварей, трусов и отступников!

Женщина окинула презрительным взглядом своих единоверцев и пошла к дверям, за которыми бесновался языческой бог огня Симаргл.

— Мама!