Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая.

Обосновывая фактическую возможность осуществления аскетизма, автор во II главе собственно выясняет необходимое значение и внутреннее взаимоотношение двух безусловно необходимых для спасения человека факторов – субъективного и объективного. Определяя значение первого фактора и обращаясь прежде всего к человеку, с целью отыскать в его наличном состоянии, в его собственной природе какие-либо данные, те или иные силы, обеспечивающие возможность достижения нравственного совершенства, свв. отцы, по автору, останавливали свое внимание на «владычественном уме» [861] человека, находя в нем – и только именно в нем одном – некоторые элементы, пригодные для фактического осуществления нравственного идеала. [862] Поэтому автор подробно останавливается на выяснении и характеристике того, что именно, в частности, собственно какое конкретное содержание мыслится у свв. отцов под этим общим термином. [863]

Этот анализ понятия «владычественного ума» в результате приводит к несомненному утверждению существования в природе человека некоторых условий для фактического достижения в известной, ограниченной мере и при том только некоторых сторон идеала нравственного совершенства, но вместе с тем не менее решительно убеждает, что эти условия, взятые в своей эмпирической обособленности, сами по себе совершенно недостаточны даже для искоренения зла, не говоря уже об осуществлении положительных требований идеального начала. [864] Говоря определеннее и точнее, действие «владычественного ума» обнаруживается в том, что он, сознав цель человеческой жизни, побуждает человека к аскетизму, но в действительном его осуществлении человеческая свобода оказывается крайне ограниченной и недостаточной: она противится злу путем тех или других отдельных попыток к добродетели, но совершенно искоренить зло из своей природы, избавиться от него человек собственными силами не в состоянии. [865] То́, к чему стремится «боголюбивый ум», но что́ фактически осуществить человек бессилен, он находит осуществленным в жизни Христа, воплотившей в себе «идеал совершеннейшего пути к спасению». [866]

Хотя жизнь Христа Спасителя, по существу своему, как безгрешная, чужда была раздвоенности между добром и злом, духом и плотью, однако все же она носила «начала борьбы и победы», и это «единственно потому лишь, что Сам Христос, движимый сострадательной любовью, захотел потерпеть то, что выпадало на долю всего человечества». [867]

Это обстоятельство, при внимательном и сердечном к нему отношении человека, пробуждает в нем «сознание связи, существующей между жизнью Христа и жизнью человечества» [868] всего вообще и его собственной жизнью, в частности. В таком человеке возгорается стремление «усвоить жизнь Христа», [869] потому что «одновременно и наблюдая над состоянием своего внутреннего мiра и обращая взоры к Христу», человек видит в Нем, «как в образе, всю полноту добродетелей, долженствующую быть содержанием» его собственной жизни. [870]

«Полноту» жизни Христовой человек усваивает не одними собственными силами, а при помощи благодати Божественной. Что касается образа «взаимоотношения между владычественным умом человека и благодатью божественной», [871] способа «сочетания ума и благодати» [872] в процессе подвижничества, то здесь святоотеческая аскетика устанавливает общий «закон постепенности», которому подчиняется духовная жизнь аскета во весь период его подвижничества. [873] Определеннее и конкретнее этот закон выясняется путем разных аналогий, посредством заимствованных из разных областей жизни сравнений. [874]

Принцип постепенного развития и органического роста, проявляющейся во взаимоотношении владычественного ума и божественной благодати в процессе достижения человеком христианского совершенства, будучи общим законом развития и совершенствования духа, [875] в своем действии обнаруживает некоторые особенности, смотря по различию двух моментов, двух, так сказать, главных фазисов прохождения аскетизма, – здесь имеется в виду «начало» аскетизма, [876] – вступление человека на путь подвижничества [877] и, во-вторых «сам процесс аскетизма», [878] действительное прохождение избранного пути.

«Сознательное начало спасения путем аскетизма», [879] которое свв. Отцами характеризуется как «пробуждение человека от смертного усыпления», [880] представляет собой вместе с тем и «начало взаимоотношения между владычественным умом и благодатию». [881] Со стороны человека оно предполагает вообще, в качестве необходимого условия для благотворного и действенного влияния благодати на его силы, «приспособленность природы человеческой к восприятию» божественного дара. [882]