Ассы – в массы

А.Т. Прессинг начала восьмидесятых, которому многие подвергались, сгрудил под высочайшим напряжением самых разных, даже противоположных людей в одну сферу. Я был одним из очень немногих, кто все время курсировал между городами. Конечно, в большей степени я фокусировался на музыке, но, например, в Москве почти не знали, что происходит в Питере и наоборот. А уж о том, что происходит в Таллине, Риге и Вильнюсе даже не подозревали. Соответственно, после того, как этот пресс сняли, произошел взрыв сверхновых, и нас раскидало в самые разные стороны. И очень многим из той моей компании я бы сейчас руки бы не подал. Все эти подросшие и мутировавшие шовинисты, фашисты, православные фундаменталисты и прочие… А тогда все были вместе и были настроены романтически и были по-юношески наивны. Если разобраться, то было просто скучно и нечего делать; большого количества информации не было ни у кого, поэтому, чтобы ею поделиться, люди собирались вместе. Как теперешние файлообменники в интернете: я приносил новые пластинки Kraftwerk, Tangerine Dream, King Crimson и так далее, кто-то приносил самиздат, кто-то приносил альбомы Роя Лихтенштейна; таким образом мы приобщались к тому, что нам было запрещено. Из-за того, что групп и кружков было много, между ними происходила химическая реакция, а под давлением власти она усиливалась и ускорялась. Наверное, поэтому во всех городах СССР появилась своя локальная и уникальная история. Если говорить о музыке, то в Москве и в Питере она развивалась абсолютно по-разному.

Единственная московская группа, которая в Питере имела какое-то значение на рубеже восьмидесятых, была «Машина времени», все остальное шло мимо ушей. В Питере уже был свой рок-клуб, но событие, которое легализовало рок-музыку в СССР, произошло в Тбилиси в 1980-м году. Хотя легализовало только на два года, после чего все это было придавлено в масштабах страны. Фестиваль в Тбилиси – явление отдельно стоящее, которое было не в общем русле, в том числе, по чисто географическим соображениям. В Грузии была как бы своя цивилизация, у них были богатые люди, свои цеховики, свое кино, свои художники, своя музыка, и они могли себе позволять очень многое из того, что в Москве было просто невообразимо.

Аналогичная вольная история была в Прибалтике, но по другим соображениям – там было мощное западное влияние, финское телевидение под боком. Они просто не могли запрещать рок-музыку и то, что можно было буквально посмотреть по телевизору или поймать через приемник. Вот Грузия, Прибалтика, еще чуть-чуть Свердловск. Туда меня занесло один раз, это были первые гастроли «Машины времени» за пределами Москвы и Питера, фестиваль назывался «Весна-УПИ», УПИ – это уральский политехнический институт, где Ельцин учился. Что поразило, при том, что 1978-й год – «Машины времени» не было еще в профессионалах, было еще два года до Тбилиси, все знали «Машину времени», все знали их песни наизусть, благодаря такому феномену, как магнитиздат. И эта меломанская и самодеятельная активность вместо того, чтобы быть поддержанной, в начале восьмидесятых вызвала обратную реакцию.

М.Б. Да, андроповский период отметился целым пакетом мер, статей, демонизирующих рок, и списком запрещенных и не рекомендованных к прослушиванию групп.

А.Т. Об этом я не говорю. Это скучная банальная история, вызывающая сейчас интерес только у тех, кто совсем ее не застал. Во-первых, надо сказать вот что: фактически вплоть до начала восьмидесятых годов отношение масс-медиа и тех организаций, которые масс-медиа курировали, к рок-музыке, авангардному искусству и так далее, было в высшей степени апатичным. С одной стороны существовал некий вялый политический заказ:

имеются их нравы, декадентская западная культура, которую надо время от времени поливать. Этот заказ был не особо обязательным к исполнению, но находились любители, которые писали какие-то фельетоны и обличительные статьи. И точно так же находились любители другого рода, в их числе был и я, которые под эту сурдинку, под это копание, которое тогда называлось контрпропагандой, занимались на самом деле пропагандой. То есть, был главный молодежный контрпропагандистский орган – журнал под названием «Ровесник», орган ЦК ВЛКСМ, который весь был посвящен жизни «ровесников» за границей. Разумеется, там были большие статьи про молодежь Кубы, Вьетнама, братской Польши и Чехословакии, а также были и статьи про молодежь западную. В принципе, надо иметь в виду еще такую вещь: при том, что Советский Союз был, несомненно, тоталитарным государством, он был и явно дряхлеющим тоталитарным государством. И, конечно же, никакого такого реального сталинизма, никакого реального Big Brother'а не было. То есть, на самом деле, в общем-то был тоталитаризм, но с огромным количеством каких-то халтур, плохо замазанных щелей и всяких дырок.