Астрахань - чёрная икра

Вышла замуж совсем молодой, по любви. Родился сын, тоже Павлик (об этом Павлике ниже). Муж, лётчик, успел после училища повоевать всего несколько месяцев в сорок пятом году. Жили они с мужем в Крыму, под Севастополем, в военном городке. Павлик служил в морской авиации. Утром, чуть свет, встанет, позавтракает и уходит на работу. Возвращается к обеду. Иногда задерживается. Как-то сильно задержался. Вернулся к ужину. Сел за стол. Марина Сергеевна встревожилась: «Что да как?» — «Ничего, — говорит, — маленькие неполадки». А сам бледный и руки дрожат. С тех пор начала Марина Сергеевна беспокоиться, когда Павлик задерживался. Однажды утром встал, сел завтракать и вдруг говорит: «Позавтракать позавтракал, а буду ли обедать?» — «Что, как?» Не отвечает. Однажды приходит: «За мной гнались, еле до аэродрома дотянул». И водки попросил. А он ведь непьющий. Так полетал с полгода. Потом не вернулся. «И тело, труп его больше не видела. Как позавтракал он в то утро, так и попрощались навек». И заплакала. А я в тот момент как раз балычок севрюжий ел. Что делать, не знаю. Отодвинул, сижу. Честно говоря, и меня разобрало. Не идёт балычок со слезами. А Марина Сергеевна поплакала какие-нибудь полминуты, глаза свежим, пахнущим французскими духами платочком вытерла: «Это я так, по женской слабости. Павлик за Родину, за Россию погиб». И запела популярную песню: «Обнимая небо крепкими руками, лётчик набирает высоту…»[5] Потом помолчала. «Доедай балычок. Хорош балычок, настоящий, провесной». И доел. И на другие темы поговорили. И посмеялись даже вместе.

Откровенно говоря, любил я эти антиинтеллектуальные бани с их радостями и печалями, как с холодной и горячей водой. Смываешь с себя интеллектуальное напряжение, подобно накопившейся грязи, и есть куда опять ложиться отходам жизни сознательной. Есть возможность уходить в бесконечную глубину неба по-толстовски, а не подобно Павлику, набравшему высоту и растворившемуся после рассветного завтрака где-то в небесных, а может, и морских пучинах.

Надо при этом заметить, что при всей своей вечной любви к погибшему Павлику Марина Сергеевна оставалась женщиной с телесами, ранее упругими, теперь уж несколько провисшими. Да и скулы у Марины Сергеевны калмыцкие, и чайком она любила, кстати, угостить калмыцким. «Джамба» называется. Сама готовит. Плиточный чай положит в холодную воду, вскипятит, добавит молочка, масла, соли.

Думаю, что Марина Сергеевна ведёт свою родословную как раз от той самой «понизовой вольницы», в которой беглый русский холоп смешался с кочевым калмыком. (Точно такая же и ленинская смесь, типично астраханская. Но об этом ниже.) Итак, Марина Сергеевна. Крепкая женщина Марина Сергеевна. А это значит, что без мужчины она не может. Пока рос Павлик младший, всегда в доме если не один, так другой мужчина. А Павлик младший как цветочек, как девочка. И краснеет, и чуть что стесняется. Но в последнее время изменился. Вырос, окреп, в институт поступил авиационный, пить начал и мать притеснять.

«Ты, — говорит, — блядь, проститутка, спекулянтка…»

И всё наотмашь, всё наотмашь. Тоже калмык скуластый. Уже и милиция приходила, и соседи вмешивались. Уже семейная неблагополучность стала публичной и от Марины Сергеевны постоянно не французскими духами, а валерьянкой пахло. И тогда решила Марина Сергеевна сына женить. Свадьба же эта и послужила толчком, поводом к моей поездке в Астрахань.

Зал для свадьбы заказали в ресторане гостиницы «Киевская». Всякий, кто приезжал в Москву с Киевского вокзала, видел эту второстепенную гостиницу, а может, и обедал в её весьма посредственном ресторане. Но зато удалось договориться «со своей рыбкой». То есть часть продуктов, главным образом рыбных, была подана на свадебный стол не из ресторана, а от себя. Это не чтоб дешевле, администрации пришлось за такое нарушение доплачивать изрядно, а, скорее, намного роскошней убогого ресторанного ассортимента, жёстких, обугленных отбивных и пропитанной майонезом морковки. Ну а банкетный зал весьма вместительный, не хуже залов первоклассных гостиниц «Россия» и «Националь». И официанты более покладистые, в случае чего на них прикрикнуть можно. И воруют осторожней. Без чинов, видать, без званий, просто по найму.

Конечно, лучше всего было бы устроить свадьбу в своём ресторане, аэропортовском. Но далеко, электричкой надо ехать, и не всякого гостя туда заманишь, особенно популярного. А какая же свадьба без популярных? Ассортиментом популярных Марина Сергеевна хотела престиж своей семьи поднять в глазах семьи невесты не хуже, чем ассортиментом рыбным.

Невеста была аспиранткой того же авиационного института и происходила из семьи генеральской, из высшего военного сословия. Отец, хоть и отставной, да генерал-лейтенант. Старший брат — полковник. Средний — майор. Младший — курсант общевойскового училища имени Верховного Совета РСФСР. Но выше всех по званию — мать семьи, генеральша, фронтовая подруга с орденскими планками на панбархатном платье.