Атай-гул

Сумка, принадлежащая, наверное, ещё Ходже Насреддину, была такой ветхой что распалась, когда Сергей начал её открывать, посыпался какой-то, прах мусор и песок. Сверху на кучу трухи упала фигурка. Сергей выбросил остатки сумки и поднял фигурку. Две точно такие фигурки воина лежали в его рюкзаке. Одну он нашёл внутри опытной установки в подвале цеха своего завода, другую дал ему дедушка Ачилбай. И вот третья фигурка, найти которую наказала ему женщина из его снов, которую он воочию наблюдал три четверти часа назад.

«Что же дальше?»

Он вытащил с заднего сидения свой рюкзак и достал остальных воинов. Сергей поставил их вряд на приборной доске сел за руль и задумчиво разглядывал нефритовые изваяния.

– Что это? – спросил Саша.

– Это загадка, ответ на которую я так хочу найти, что даже кушать не могу, – сказал Сергей и грустно улыбнулся.

– Ну, хоть чаю попей.

Саша открутил крышку термоса, налил чаю и протянул Сергею.

***

Июнь 1941года мавзолей Гур-Эмир Самарканд Узбекская ССР.

К исторической науке студент мехмата МГУ Лёша Мамин отношение имел. А точнее он имел отношения с Верочкой Перовой студенткой истфака. Верочка как комсорг привлекла рядового комсомольца Мамина к необходимой работе в качестве штатного электрика и разнорабочего в археологическую экспедицию. Руководство экспедиции, в качестве рабочей силы активно привлекало студентов комсомольцев.

Хитрость была в том, что после включения в штат экспедиции, Лёше в деканате автоматом проставили текущую сессию, и он умотал вместе с любимым комсоргом в Среднюю Азию.

Впрочем, отрабатывать зачёты и экзамены пришлось по полной программе. Зато вечером он дотемна засиживался с Верочкой в чайхане. Потягивал из пиалы недорогое вино. И почти до рассвета гулял с любимой по ночному Самарканду. В обед он успевал сбегать на рынок и принести Верочке первые фрукты.

Он не особо вникал в древнюю историю, просто делал свою работу. Зато Верочка все уши ему прожужжала про древнего завоевателя, про важность открытий. Она с азартом рассказывала ему обо всем этом, а он смотрел в её глаза. И хотя многое что она говорила, пролетало мимо его ушей. Он желал, чтобы это продолжалось всегда, чтоб она рассказывала ему неважно что, а он смотрел в эти голубые, самые красивые на свете глаза.

Этим вечером они сидели в чайхане на самой окраине города. Здесь было тихое место и в это время не было посетителей. Лучшего места для двух влюблённых было не найти. Лёша заказал любимого вина. Верочка хвасталась новыми открытиями и разложила на достархан ворох бумаг.

– Это профессор Плетнев нашёл. – Их группа на севере работает, за морем.

Она развернула рулон. Здесь был чётко зарисована чёрная тряпка с оборванными краями. Она была исписана белыми письменами- ни на что не похожими странными закорючками.

– Ты не поверишь это шкура мамонта, а на ней древний эпос, какая-то очень ранняя разновидность санскрита.

– Как же она сохранилась? – удивился Мамин.

– В том то все и дело. Шкура была пропитана нефтью.

– Тогда все чёрное должно быть, как читать?

– Писали белыми чернилами, из чего их делали пока неизвестно. Но ты прав, когда шкура нашли, она была чёрная и не чего не прочитать. Плетнев гений. Он просветил шкуру рентгеновскими лучами. Установку нашёл в Ташкентском госпитале и сделал оттиск на фотопластинку. А это я перерисовала. Переводить ещё долго будут – десятилетия. Но кое-что удалось перевести уже сейчас. У документа названия ещё нет только инвентарный номер. Я назвала его «Легенда об Атай-гуле».

– Сама что ли переводила?

– Нет что ты! – Это Плетнев, он просто умница!

– А кто этот Атай-гул?

– Тай, – это очень древняя фонема означает – мир, свет, страна, земля. Частица «а», сохранилась во многих современных языках, означает отрицание или противоположность. Атай – это не мир или не этот мир, не свет, а тьма.

– Тот свет, – усмехнулся Мамин.

– И это тоже. Гул – производная от глагола идти, двигаться. Плетнев перевёл Атай-гул как «Идущий во тьму». Тьма здесь имеет больше потусторонний       смысл, чем отсутствие света. Причём, Атай-гул, это не имя собственное, а что-то вроде способности или профессии, что-то вроде воина света. Я из кусочков в очень вольной форме изложила эту легенду. Только не смейся. Обещаешь?

Лёша улыбнулся.

– Постараюсь.

– Любимец Солнца Айгур получил от него божественную силу. Гора закрывала от него Солнце, и он сокрушил гору. Солнце рассердилось на Айгура и забрало у него свою силу, что бы он ни тратил её понапрасну. Под горой жила тьма. Тьма выбралась на свет, и появилось в мире зло. Зло проникло в сердца людей и стали люди делать плохие вещи. Но в людях был и свет, который дало им Солнце. Сказало Солнце Айгуру – «В наказание ты будешь вечность стеречь тьму, чтобы она не расползалась по всей земле. Родится от крови твоей Атай-гул, ему я дам свою силу, и заточит тьму обратно и исчезнет зло на земле.

Верочка свернула бумаги обратно.

– Ну как?

Мамин глотнул вина.

– Очень интересно. – Только эпос должен быть в стихах. – Как ныне взбирается вещий Айгур гору покидать за ворота…

– Ну я же просила не смеяться