Ататюрк. Особое предназначение

С этого момента началась полоса расцвета Османской империи, превратившейся в могущественное государство средневековья.

В его руках оказались важнейшие мировые стратегические и торговые пути того времени.

Турецкое нашествие стало постоянной угрозой для многих государств Европы.

Чем все эти подвиги кончились, Кемаль стал свидетелем в октябре 1918 года.

Но Кемаля мало волновали сейчас последние годы жизни «больного человека» Европы, все его внимание было устремлено в седую древность.

Однако вдохновленные Кемалем и поставленной перед ними задачей историки стали заходить слишком уж далеко.

В своих выводах они принялись усердно доказывать, что именно тюрки являются наследниками великих древних цивилизаций, игравших решающую роль в зарождении и развитии мировой цивилизации, и что именно они внесли решающий вклад в развитие всей Юго-Восточной Европы.

А большинство из них и вообще стали сторонниками теории, доказывающей извечность обитания турок как этнической общности чуть ли не со времен неолита.

И основной мыслью многих из них стала та, что колыбелью мировой культуры была Средняя Азия, в понятие которой они включали Алтай и Памир, где тюрки появились как культурная белая раса уже в IX тысячелетии до нашей эры.

Но ничего удивительного и уж тем более странного в этом не было.

Где и какие исполнявшие определенный заказ историки следовали истине?

Да и не могли они иначе.

Можно понять и самого Кемаля, стремившегося с помощью пусть даже и такой истории вселить в народ желание продолжать вносить вклад в дальнейшее развитие мировой цивилизации.

Более того, несмотря на сказанные им однажды слова о том, что, строя новую страну, о старой надо забыть, Кемаль отдавал должное своим предкам.

— Небольшое племя, — говорил он, — принадлежавшее к нашей нации, пришло в Анатолию, основало в ней независимое государство, а затем проникло в западный мир и во вражеском окружении, несмотря на тысячи препятствий, создало империю. И эту империю оно сохранило во всем ее блеске в течение 600 лет. Подобное положение не могло быть завоевано одним только мечом. Весь мир знает, что оттоманская империя была в состоянии с исключительной быстротой перебрасывать свою армию, снабженную всем необходимым, с одной границы своей огромной территорией на другую, в течение месяцев, иногда даже лет, питать и содержать ее в том пункте, куда она была переброшена. Подобного рода факты свидетельствуют не только о наличии военной организации; они свидетельствуют также об исключительном превосходстве административного аппарата и об одаренности тех, кто приводит его в движение…

Все правильно, и прошлое, каким бы оно ни было, нельзя забывать.

А поучиться у Османской империи было чему, как было чему поучиться и у Чингисхана с его совершенной организацией.

Всячески превознося свой народ, Кемаль тем самым давал нации новый мощный заряд энергии, и, что бы там ни говорили, в те трудные для страны дни моральное состояние общества стоило дорогого.

Беда была в том, что чрезмерное усердие турецких ученых не могло не привести к другой крайности — чрезмерному возвеличиванию турецкой нации над всеми другими.

Что, в свою очередь не могло не привести к появлению шовинистических чувств у части турецкого населения.

Другое дело, что объяснялись эти чувства не только «плохим» поведением греков и армян во время англо-греческой интервенции.

Дело было в том, что именно эти меньшинства со времён империи контролировали в значительной мере экономическую жизнь Турции, особенно в городах — торговлю, ремесло.

Так, греческий капитал занимал господствующее положение в хозяйственной жизни империи.

Ему принадлежало первенство (почти 50 %) как в производстве и ремеслах, так и во внутренней торговле.

Он контролировал более 40 % всех внутренних финансовых операций.

Второе место принадлежало армянским предпринимателям, торговцам и финансистам, в руках которых находилась примерно четвёртая часть производства и торговли.

Вслед за ними шли евреи и левантийцы.

Что касается турецкой буржуазии, то она по-своему экономическому положению находилась на четвертом месте и контролировала почти 15 % торговых операций и 12 % производства.

Ей потребовалось несколько десятилетий,

Чтобы завоевать ведущие позиции в частном секторе турецкой экономики, отказавшись от исламских знамён, объединив турок под новыми знамёнами — патриотизма и национализма, кемалисты приняли меры к тому, чтобы сохранять и укреплять это единство и далее и под теми же знамёнами.

Популярными стали лозунги создания национальной промышленности, национальной банковской системы, национальной авиации, национального производства сахара, тканей, цемента и т. п.

После завершения строительства первых текстильных комбинатов тогдашний министр экономики Джеляль Баяр призвал соотечественников покупать, прежде всего, турецкие ткани.

Начало действовать законодательство по защите национальной валюты — лиры.

Создавалась национальная оборонная промышленность.