Атиров меч. Книга первая. Сказ о Дайири

Юнцы мигом притихли и отступили от своего защитника на шаг. Один Лех, стараясь сдерживать выдающее его отрывистое дыхание, встал за спиной Вохана, сжимая суковатую дубину охранника. Если и продадут жизни, так за дорого и вместе.

Старец стопами чувствовал приближающиеся шаги. Ох, и не добрые. Крадущиеся. "Неужели проведали, что мы бежали?" Оставалось ждать, когда подойдут ближе. Вот и мерную крадущуюся поступь уже слышно. На три шага за углом поворота коридора. Еще шаг. Еще. «Пора!» Вохан резко вскинул, обрушивая нож сверху вниз на подкравшуюся из-за угла угрозу. Да только рука старца встретила неожиданное сопротивление. «Посох?..»

– Я же говорил, Ладим, есть кто-то за этим углом.

Сколько уже не слышал Вохан этого голоса с хрипотцой, ставшего ему почти родным много лет назад.

– Мидра… не верю… Мидра, ты?

– Я, Вохан. Что же сделали с тобой, отец рудников, – с печалью в голосе произнес Мидра, положив руку на плечо Вохану.

Беглецам оставалось лишь с облегчением выдохнуть – подмога! Позади Вохана, Лех, повернувшись, уперся спиной в стену. И никак не мог унять сердце и дыхание. Оли выскочила из тьмы коридора и кинулась на шею Ладиму. Мудрено ли? Ладим, когда-то качал её на коленях и делал для неё свистульки, поющие хором ночных сов.

– Не все, – сказал Мидра, оглядев отряд беглецов. – Идем. Рассвет скоро.

Сырой амбар с бочками не баловал отряд сбежавших из тюрьмы просторами. Да и этого пока хватало. Оли быстро привела всех от Идолима к дому ее отчима, расположив всех в узком строении в дальнем углу сада. Амбар как раз был построен для всего, что выкинуть жаль, да «…тут пусть полежит пока, потом сгодиться.» Благо Дротта теперь в Рёдма рёвен. И Ои с собой забрать можно.

Сморенные напряжением юнцы дремали, умастившись на настиле из пустых мешков. Ладим, Вохан и Мидра сидели кругом и размышляли, как быть дальше: Мидра собирался забрать всех учеников храма из Идолима, Вохану было не до войны, Ладим же не хотел умирать за зря.

11

Когда в вечерних сумерках уже стало трудно разбирать дорогу под ногами, а свет от костров кочующих в степи погонщиков скота Идолима растворился далеко за спиной, спутники решили устроиться на привал, устроив стоянку на склоне ближайшего холма, сплошь заросшего еще не проснувшимся от стылой зимы кустарником. В степи вечер уютен весной, да все ж ночью по-другому может быть. Ночью земля быстро отдает тепло, набранное от светила. Благо ветру захотелось к ночи уняться.

Дор Ийса копался в своем мешке с дорожными пожитками, выкладывая на свет костра лишь то, что нужно сегодняшним вечером. Сверток с копченым турьем мясом, заранее нарезанным на куски, пресные круглые хлебцы, черствеющие почти сразу после вытаскивания из идолимских очагов, с традиционно дырявыми стенками и кусок диковинной для охотника снеди, что Ош окрестил сыром. Собрав себе легкий перекус, Дор напоследок извлек из рюкзака небольшую глиняную плошку и холщовый мешочек с ароматными сушенными листьями. Миска, наполненная водой и щепоткой листков отправилась на огонь, а остатки запасов обратно в рюкзак. Да только охотник не торопился приниматься за вечернюю трапезу. Верзилу ждал.

Ошу было не до еды. Стоял на коленях, опершись на валун, шагах в двадцати от стоянки. Великана выворачивало на изнанку с самого начала сумерек. Чего еще было ждать?

Еле отдышавшись, Ош повернул изможденное лицо, обратившись к охотнику:

– Когда все закончим, я вернусь в Идолим и разнесу этот бардак до последнего камня. Ох…

Дор, молча, помешивал тонкой веточкой свое варево в глиняной миске. «А ты как хотел, верзила?.. Вроде и бежал-то не в полную, а великан аж зеленый весь… Бедолага.»

Ош вернулся к костру, усевшись рядом с охотником, подложив под спину свой походный мешок и внушительных размеров дубину, заботливо украшенную резьбой и рукоятью, обмотанной для удобства хвата кожаным ремнем. Дор протянул великану миску с отваром.

– На, выпей. Должно помочь.

– Если ты меня отравишь, охотник…

– Пей, давай, – усмехнулся Дор.

Верзила с хлюпаньем потягивал предложенное питье, отдуваясь после каждого глотка. Его взгляд приобретал ясность, и дрожь, бившая тело великана мелкой рябью, медленно унималась. Дор, уставившись на огонь, задумчиво пережевывал идолимский сыр, постоянно норовивший прилипнуть к зубам и имеющий легкий запах плесени. «Ну как и все в Идолиме… «…не нюхай, так глотай!» А, вроде, ничего – вкусно.»

– Ты слышал, Ош? – еле слышно произнес Дор.

– Слышал. Мыши… или кроль где рядом, – нехотя отозвался верзила.

Дор напряг слух, стараясь не показать своей настороженности. В стелящихся над степью сумерках, все, на что одинокий походный костер не мог дотянуть свой свет, казалось одинаково темным и лишенным каких-либо четких и привычных взгляду очертаний.

– Уф! Вроде легче стало, – с заметным облегчением произнес великан, – только вот варево твое уже наружу просится. Ладно что привычным путем.

Верзила, крякнув, встал и пошел в темноту склона холма к кустарнику. «Все решил тут пометить?..»