Атиров меч. Книга первая. Сказ о Дайири

– Подмога или смерть, Вард?! – успел крикнуть Дор.

– Скоро узнаем! Бейся! – отразив очередной выпад, ответил примакарах.

Было когда по сторонам глядеть? Раны считать некогда. Ни свои, ни чужие.

Лучники мятежников ударили градом первый раз. Крос, только и успел, развернувшись, сгрести обеих воительниц одним махом, заслонив от роя летящей на них смерти. Даже единственный видящий глаз не дернулся. Алида только видела злобную ухмылку на лице Шатуна. Воин выпрямился и яростно проревев последний раз взмахнул своим клинком. Наотмашь. Четверых находников одним ударом забрал верзила с собой.

В рядах нападавших изгоев перед Алидой объявилась брешь. В той бреши, принцесса севера увидела, как на земле залитой дождем и кровью, злорадно гогоча стоял главарь мятежников.

– Кьек Усул! Помнишь ли ты меня?!

Искаженное яростью, заляпанное черной грязью и кровью лицо молодой принцессы севера было трудно узнать теперь. Но Кьек Усул ответил:

– Удача на моей стороне, сирота!

Тьела знала, что главарь мятежников не даст честного поединка и встала со спины Алиды. Но куда там? Число изгоев, прорвавшихся к последнему рубежу защиты поселка давно превзошло оборонявшийся отряд. Только Ош стеной стоял у спины.

Гул земли под ногами бившихся нарастал. Отдавал топотом множества ног.

Боевые колесницы севера, запряженные овисами, облаченными в кожаные налатники, неожиданно врезались в орду изгоев тараном. Воины земель Виевара соскакивали с колесниц и отчаянно врубались в кучи нападавших на еле держащихся от усталости и ран защитников.

– Луки! – проревел Кьек Усул и взметнув руку бросил в Алиду короткий кинжал.

Брешь в бронях от зубов караха так и не залатала толком принцесса. Все вдруг загустело. Тяжелый влажный воздух давил на плечи девушки, и в ушах застучало сердце. Алида медленно оседала на землю.

В несколько шагов подскочил главарь изгоев к воительнице, занося над ее головой клинок. Только меч Усула вдруг встретил неожиданное сопротивление – девица, моложе Алиды, отразила удар, казалось бы, уже решивший судьбу воительницы. Отразила и встала над телом. Глаза карие огнем горят, волосы – что смоль в хвост на макушке забраны. И меч в ее руках пританцовывает – как с рожденья она с ним знакома. Кьек Усул попытался вновь обрушить меч, собрав всю свою ярость воедино. Вновь дерзкая девчонка отбила выпад. А следом возьми и поднырни под руку главарю мятежников. Только рост подвел, и земля от дождя раскисшая. Усул взревел и занес свой клинок. Не тут-то было! Еще одна! Такая же пигалица. И дерзости, видать, на обеих бы хватило. Левую руку Кьек Усула опалило огнем. Достала девчонка! Теперь только и оставалось, что прижать раненую конечность к телу и отступать под защиту своих лучников.

Лучники изгоев ударили градом второй раз. Ош почувствовал, как оседает позади него Тьела. «Не уберег!..» Что же это? Верзила склонился над хрупкой девушкой, не обращая внимания на нависающих на его теле нападавших. Что давит? Вражье или тяжело милое лицо, болью искаженное, видеть? Смахнул с себя троих мятежников, да легче не стало.

– Тьела?.. Что же я?..

Вдруг кто-то крепкой рукой за ворот схватил и на ноги великана подняться заставил.

– Бейся, Ош!

Громила не сразу даже разобрал, что перед ним старец стоит, на посох опирается. Склонился незнакомец над девушкой и ладонь прижал к ране. Тьела, вскрикнув от пронзившей боли, в себя пришла – глаза открыла. А старец этот лишь посох с земли поднял и в бой ринулся. Балахон белый для удобства за пояс заправлен и посох в руке – не посох теперь вовсе – пострашней ошевой дубины. Во прыти! Где посох длинный мешает, там хоть рукой, хоть ногой достает соперника. А эти, глянь! Что трава скошенная – все в стороны. А рядом с ним – мужичок крепкий. Наряд только странный на нем. Рубашка из стальных колечек. Клинки кривые ее не рубят, отчего и воин этот со старцем за спины себе даже не глядят.

Мгновенье, загустевшее во времени, вдруг растаяло. Ош опомнился и, страшно взревев, с новой силой принялся дубиной своей разить – Тьелу охранить. Не окончен еще бой!

Вард и Дор оказались уже почти прижатыми к воротам Копкой. С ними два воина. Вард почти с ног валился от усталости. Хорошо охотник рядом. Плечо крепкое побратимово. Да разве углядишь?.. Отразил Вард выпад и, поскользнувшись, вперед корпусом нырнул. Ох, вот копье вражеское рядом с грудью!.. Что такое? Невесть откуда паренек молодой вынырнул. Бойко под рукой мятежника юркнул и клинком своим его достал. Воин-изгой вскрикнул и шага остановить не успел – падая, с груди юнца подвеску содрал. Зуб караха с руной имени. И на руке Дор Ийсы повис, что за щит держалась. Охотнику, видать, думать некогда было – щит с поверженным отпустил и крепче за меч взялся. А юнец по глупости за подвеской своей поспешил. Кто ж спину в бою открывает?! Вард только и успел за шиворот отбросить мальца. Тому только по руке кривой изгоев клинок проскользил. Ну, все не по шее…