Читаем Атлантида полностью

С громами гроза,

На щеке слеза,


Резкие слова,

Неба синева,


Море из цветов,

Первый твой улов,


На стекле узор,

Первый мой позор.


На плече рука,

В небе облака.


Дивные мечты

Сожжены мосты.


Ты моя беда,

Горькая вода,

Корочка из льда…


Продавец парфюмерной лавки


Промчусь я ветром,

по усталым строкам,

Вдохну вину, подобную луне.

И вспомню ночь, как будто автостопом,

Неслась тогда, влекомая к тебе.


Я вспомню как тебя

мне было мало.

Я вспомню тень-

пустынный серый зал.

В котором я тебя так нежно опознала.

В котором ты меня так страстно опознал.


Видения в темноте:

парфюм, стеллаж, витрины,

Дорожный атлас, пыль,

и образ твой в ночи.

Наверно потому я вышла из машины,

Наверно потому зажег ты три свечи.


Их свет плясал

отбрасывая тени,

А я смотрела и смотрела на тебя

Стараясь запомнить, то мгновение,

Чтоб пронести его сквозь жизнь любя.


Твои длинные волосы, нежные руки,

Тонкий рот, и как небо глаза.

Ведь тогда умирала от каверзной муки

Догадалась,-Что это-греза!


А когда просыпалась,

Словно раскольник

Видит бог, не хотела уйти!

То сказала: – Любимый, как это больно!

И сказал ты: – Родная, ищи!


И с тех пор,

среди множества лиц,

я ищу!

Лишь одно, о котором мечтаю.

Ведь когда-нибудь тот магазин посещу.

И услышу:

– НУ, ЗДРАВСТВУЙ, РОДНАЯ!

15-19 августа 2003г


***


Она и не знала – кто он такой?

Не верила в чудные сказки.

Зато она знала про раннюю боль

И думала, что все напрасно.


Ей-первое слово, казалось насмешкой,

Второе повергло в печаль.

Она ведь не знала, что можно без спешки…

Любить расцветающий май.


Он нес ей цветы: хризантемы, фиалки,

В горшочках, без лишних искусств.

Покорно брала, улыбаясь не жарко,

А так, в благодарность, без чувств.


Но вот встрепенулось, запело вдруг птицей,

Сердечко, что было глухим

Не знала, – Ну разве так можно, влюбиться?

Чтоб было не больно двоим.


В смятение сбежала. О, первое чувство!

В слезах улеглась на постель.

А вот без него, все понятно…

Но пусто…

Обвил душу проклятый хмель.


Она и не знала, кто он такой.

Не верила в чудные сказки.

Искала, звала, и молила прибой.

Не в силах понять, что напрасно.


Стихи


Чужие они, как молоко,

Или молочный кисель.

Льются приятно, тепло и легко,

Пенкой вскипев на панель.


Или долина, укутавшись смотришь

В ее необъятную даль.

Иль шоколад-восхитительна горечь,

Открыта и ясна мораль.


Свои же режут, словно стекло,

Льются отравой-водкой.

Жгут горячо и перо тяжело

Пляшет нетрезвой походкой.


Лучшие мысли желаешь приладить

К морю из слов постепенно.

И понимаешь, что жизни не хватит,

Уйти с добровольного плена.


Чужие они, как молоко.

Свои, как дурманящий хмель.

Дорога в рай, на ней нелегко,

Но этого стоит цель!


Нищий и дети


Я иду по дороге с сумой,

И болят от пути мои ноги.

Ещё больше болит мое сердце,

Что изранено злою судьбой.

Я устал, я как тлен,

Такой старый, разбитый,

Как колодец пустой,

Сединою увитый.

Вот деревня большая

Встаёт предо мной,

И вдруг дети гурьбой выбегают.

–О, дети, о милые дети,

Не хватайте тяжёлые камни,

Не кидайте в ничтожное тело.

–Так стонал нищий, но как свора,

Злых собак, и как черт разъярённых,

Молодцы, три не знавшие горя

Нападали игрой распалены.

У меня тоже были дети,

Но покинули и забыли,

Сам жену схоронил, а они…

И могилку не навестили.

И изба моя рухнула вскоре,

И пошел с того часу с сумой я.

Но не слушали дети, кидали,

А один самый ловкий взмахнул раз-

Застонал нищий, рухнул на землю,

С прошибленной головою.

С криком выскочил тут крестьян.

Оттаскал он за волосы сына.

Закричал, завопил, словно пьяный,

Как увидел, что сделано было.

Застилала уж мгла очи старца,

А крестьян кричал, на колени пав.

И последнее слово взлетело с душой.

– Наконец-то, сынок я тебя повидал.

1997г


***


Когда бы стать большой горой

Горами плеч плыть над землёй,

Горами ног ядро толкать,

Горами рук путь прорывать.


В воздушные потоки без старанья,

Вдруг потечёт гористое сознание.

Раскатится вдруг голос громовой.

–Пусть скажет кто, что плохо быть горой!


***


Время быстрое уходит,

Жизнь играючи проходит,

Пьет с тебя живой эликсир,

Бесконечности вампир


Кто-то тихо засмеётся,

Кто-то криво улыбнется,

Кто-то встанет, обопрется…

На хромой костыль.


Время, время, бесконечность…

Ну на что вам, глупым, вечность?

Чтобы тупость и беспечность,

Не попали в быль?


Лишь герои, как кометы

Пронеслись, слепящим светом

Озарив землю, и это

Будет их завет.


Волки

Мороз. Блестит луна, иглою ледяною,

Просторы зашивает грустным светом,

И ели, словно тени над землёю,

Склоняются, усыпанные снегом.


Но раздается вой, страшнее смерти зова,

И тишину ночную разрывая

Несётся над долинами. В сугробах,

Живое все от страха замирает.


Охота, сама ночь даёт нам право,

Достигнуть цель, чтоб утолить свой голод.

Вкус крови, аромат и трепет жертвы

Приводят в исступление любого.


А после пиршества поднявшись к звёздам,

Чтоб мощным воем огласить победу.

Мы понимаем, что отчаиваться поздно.

И завтра мы опять пойдём по следу.

24сентября 99г


Волчица


Внезапно взошла луна,

И озарила снег,

Мне не нужна она,

Я завершаю бег.

Тысячи мощных пружин,

Во мне распрямились вдруг.

Ягоды мертвых рябин,

Окрасили снег вокруг.

Сегодня случилось многое.

Стая моя в пути,

И утреннею дорогою,

Мне с ними уже не идти.

Вот распахнулись двери,

Сзади овчарок грызня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия