Читаем Аурикулярная медицина. Том 1. Картограммы ушной раковины. Опорно-двигательный аппарат полностью

Треугольная ямка (fossa triangularis) богато иннервируется всеми тремя висцеральными нервами (VII, IX, X), которые можно рассматривать как единую висцеральную афферентную систему ушной раковины, активирующую важнейший узел ствола мозга и контролирующую систему органов блуждающего нерва. Треугольная ямка по обилию и разнообразию иннервации мало чем уступает области конхи, что видно из получаемых результатов при воздействии на сравниваемые части аурикулы. Этот элемент ушной раковины в некотором смысле напоминает верхнюю полуконху (чашу конхи), окруженную со всех сторон хрящевыми валиками. По мнению Р. А. Дуриняна, можно предполагать, что треугольная выемка, как и чаша конхи, образовались из той же части жаберного аппарата, что слуховой проход и полость конхи, то есть из первой жаберной щели, отделившись от нее боковыми выпячиваниями и лишившись, таким образом, связи с нею. Итак, если происхождение, формирование и иннервация треугольной ямки аналогичны конхе с ее двумя полостями, то можно ожидать, что рефлекторные воздействия на висцеральные и системные реакции организма, должны быть по своей природе близки к тем, которые вызываются с области конхи, и отличаться лишь по топографии своей реализации. В отличие от конхи, которая представляет собой область рефлекторных реакций на функции органов грудной и брюшной полостей, треугольная ямка в значительной мере реализует рефлекторные реакции на терминальные функции половых и выделительных органов малого таза, регуляция которых связана не только с вегетативной нервной системой, но и соматической. В отличие от области конхи, соматическая афферентная иннервация области треугольной ямки веточками тройничного нерва объясняет то, что функции органов малого таза достаточно сильно кортикализованы и хорошо поддаются произвольному (сознательному) контролю благодаря мощным таламокортикальным связям тригеминальной системы. Как полагает Р. Дуринян, достаточно убедительно обосновывая это теоретически и экспериментально, область треугольной ямки имеет значительно меньшее отношение к проекциям поверхностной чувствительности нижних конечностей (как это утверждают многие авторы), а представляет собой главным образом зону важнейших рефлексов на гормональные и центральные нейро-гуморальные функции органов тазовой области. Эти взгляды советского нейрофизиолога, в особенности в отношении присутствия в треугольной ямке ветвей блуждающего нерва, резко критиковались большинством европейских исследователей. С точки зрения Ножье и Бурдиоля, выраженное влияние треугольной ямки на висцеральные функции органов малого таза обусловлено тем, что при возбуждении ветвей nn.trigeminus, facialis и glossopharyngeus, которые принимают активное участие в иннервации f. triangularis, в солитарном ядре блуждающего нерва, являющимся первичным сенсорным реле как для афферентов вагуса, так и для лицевого, языкоглоточного нервов и некоторой части тригеминальных волокон, происходит конвергенция афферентной импульсации, благодаря чему включаются многозвенные двунаправленные связи между соматическим уровнем и висцеральным.

Завиток (helix). В отношении данного элемента ушной раковины мнения разных исследователей имеют наибольшие расхождения. Так, Бурдиоль считает, что зона иннервации завитка нервами шейного сплетения заканчивается несколько выше уровня нижнего края Дарвинова бугорка. Приблизительно этих же границ долгое время придерживался и П. Ножье, однако впоследствии он признал точку зрения ряда исследователей, полагавших, что ветвления шейных терминалей простираются вплоть до уровня середины треугольной ямки. По данным Р. А. Дуриняна, граница расположена несколько выше, где-то у верхнего угла треугольной ямки. Согласно Босси, иннервационные влияния шейного сплетения заканчиваются еще выше, практически у верхушки завитка. Нижележащие отделы завитка, по мнению Ножье, с которым солидаризируется и Дуринян, иннервируются тройничным, языкоглоточным и лицевым нервами, включая восходящую ветвь, а в ряде случаев и ножку завитка. Только самый корень завитка не затронут ветвлениями n.trigeminus. В то же время, по мнению Р. А. Дуриняна, в иннервации нижних отделов восходящей ветви завитка где-то до ее середины принимает участие и блуждающий нерв.

Ножка завитка (crushelicis). Иннервация этого элемента ушной раковины осуществляется исключительно висцеральными нервами, причем в отношении двух из них, блуждающего и лицевого, наблюдается полное единогласие. Что же касается языкоглоточного нерва, то, по мнению Бурдиоля, ножка завитка иннервируется им практически полностью, за исключением небольшого участка в самом конце; по данным Р. А. Дуриняна, – наполовину, причем зона ветвления n. glossopharyngeus начинается несколько ниже «Нулевой точки» и идет вверх по направлению к завитку; по мнению Ножье, лишь на небольшой участок ножки, прилежащий к восходящей ветви, распространяется влияние этого висцерального нерва.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все мы смертны. Что для нас дорого в самом конце и чем тут может помочь медицина
Все мы смертны. Что для нас дорого в самом конце и чем тут может помочь медицина

Это книга о старении, смертельной болезни, смерти – то есть о вещах, которых мы так боимся, что стараемся вообще не думать о них, вытеснить на периферию сознания. Автор книги, знаменитый американский хирург Атул Гаванде, уверен, что прятать голову в песок неправильно: смерть – часть жизни, ее естественное завершение, и именно в таком качестве, осознанно и спокойно, и следует ее принимать. Беда в том, что старость и умирание в современной культуре проходят по ведомству медицины, которая считает смерть просто процедурной неудачей, фатальным техническим сбоем. Не пытаясь понять, что на самом деле важно и ценно для человека в последние месяцы, недели и дни его жизни, мы героически «боремся до последнего», испытывая на терминальном больном все новые способы лечения – столь же мучительные, сколь и бесполезные. Как изменить эту ситуацию? Как найти нужные слова для близких, чья жизнь подходит к концу? Как научиться правильно относиться к смерти?

Атул Гаванде

Медицина / Образование и наука
Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории
Великие болезни и болезни великих. Как заболевания влияли на ход истории

Болезни, эпидемии и деятельность врачей, пытавшихся с ними бороться, – неотъемлемая часть всемирной истории. Они влияли на поступки ключевых политических деятелей, меняли быт и привычки людей, находили свое отражение в великих произведениях искусства. Как внезапная смерть Александра Македонского в Вавилоне изменила ход истории? Какое отношение имеет заболевание президента Рузвельта к конституции США? Какая «французская болезнь» более 400 лет одолевала весь мир?Автор этой книги, немецкий врач и историк, проводит увлекательную экскурсию по переломным событиям истории западного мира, связанным со здоровьем людей. Вы узнаете, в каких случаях болезнь, поразив ключевую историческую фигуру, решала судьбы государств, насколько эпидемии изменили общество и какие ошибки совершали врачи прошлого, не представляя их последствий.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Рональд Дитмар Герсте

Медицина