Аврелия

— Ах! Дорогой брат, как я рада тебя видеть, — воскликнула Аврелия и бросилась обнимать его. — Даже я не имела этой чести! Вот Вибий может подтвердить, что я нарочно была сегодня у портика Помпея в надежде там тебя встретить. Мне хотелось поговорить с тобой.

— И я тоже хотел видеть тебя, дорогая сестра, — нежно отвечая на приветствия, проговорил молодой человек. — По делу об этой девушке, — указал он на Цецилию. — Я пришел не один, а в сопровождении христианского епископа умолять тебя о благосклонном к ней отношении и поручить ее твоему благородному сердцу.

Присутствующие недоумевали. Они с удивлением глядели на этих троих людей, связанных невидимой и неведомой для них связью, — на Веспасиана, Цецилию и христианского епископа. Аврелия лучше других знала это и понимала своего брата, так как родители его были тоже христианами, но, несмотря на это, все-таки ждала от Веспасиана объяснений. Ей не было известно, что и жених ее принял христианство, и она не отдавала себе отчета в мотивах, которые подсказали ему эту просьбу.

Здесь мы должны сообщить некоторые подробности, чтобы осветить как следует те вопросы, с которыми вправе к нам обратиться каждый читатель.

XII. Христианский епископ и язычница

Молодой Флавий по имени Веспасиан был немногим старше своей невесты Аврелии; ему было только восемнадцать лет. И, несмотря на свой юношеский возраст, несмотря на всю свою житейскую неопытность, он успел уже выработать в себе твердый характер. Он был и горд и скромен, обладая и пылкостью и сдержанностью. Такие противоположные качества, такие разнообразные черты характера уживались в одном человеке и делали его натуру очень широкой. Столь сложный нравственный облик дал Флавию его воспитатель, мудрый Квинтилиан. Он воспитывал обоих сыновей Флавия Климента и приложил к этому все свои старания. Для них же между прочим он написал и свою знаменитую книгу «Ораторское искусство», которая и до сих пор является одним из замечательных памятников древности. Под руководством Квинтилиана молодой Веспасиан изучил это искусство, превозмог все трудности и постиг в совершенстве красноречие как первое из искусств современного ему Рима. Оно должно было сослужить ему большую службу, должно было поднять его авторитет в народе, когда он сам станет правителем.

При всей высоте своего звания, которое в будущем обещало ему знатное происхождение, он предпочитал жить проще, жить так, как обыкновенно живут самые простые граждане, не показывая пугливому и подозрительному императору никаких внешних признаков ожидания власти.

Веспасиан давно уже мечтал о красавице Аврелии, а теперь любил ее еще сильнее, всем пылом юношеской души. Та отвечала ему тем же чувством, и эти два юных создания как бы созданы были друг для друга. Можно было только радоваться, глядя на столь обоюдную привязанность. Их обручили. Жених и невеста — оба были прелестны; одно только не сходилось в них — это их характеры и склад душевный. Насколько один был горд и крепок, настолько другая была скромна и нежна; насколько жених был горяч и порывист, настолько невеста тиха и кротка… Но это не мешало им любить друг друга, как могут любить два юных сердца, впервые испытавших это чувство.

Флавия Домицилла искренне любила Аврелию за ее добрую душу и была уверена, что такая нежная и отзывчивая к чужому горю девушка не может не сделаться христианкой. Она не оставляла Аврелию, окружала ее всяческими заботами и старалась посеять в ее сердце добрые семена Христова учения. Но христианство в те времена слишком расходилось с положением императорских родственников, чтобы юная патрицианка могла согласиться на перемену религии. Она знала, в чем состоит это учение, понимала высоту христианского милосердия и любви к ближним, но противилась усилиям Флавии Домициллы стать в ряды исповедниц распятого Христа. Невеста юного кесаря, будущего императора Рима, не подозревала, что этот будущий император уже христианин.

До сих пор от божественной Аврелии скрывали, что Веспасиан отказался от язычества, главными и верховными жрецами которого были обыкновенно царствовавшие императоры. Возможно, что ее жалобы и сетования постепенно могли бы достичь ушей Домициана.

Аврелия горячо любила своих родственников, никому бы не позволила их обидеть, но сама относилась к ним без всякого снисхождения, строго осуждала даже малейшие их недостатки. Дошло даже до того, что некоторое время она заперлась у себя, никого не принимала и видеть никого не хотела: так на нее подействовал разговор Палестриона с Регулом.

Тяготясь своим одиночеством, она предприняла прогулку к портику Помпея с единственной целью встретить там своего жениха, а встретившись с ним, снова завязать родственные отношения с теми, от кого она, по-видимому, отвернулась.

Жертва Регула, Цецилия, была продана, и за этот случай ухватились христиане, а главным образом Флавия Домицилла. Она готова была сделать все возможное для освобождения Цецилии от рабства и для обращения к Христу юной родственницы императора.