Автобиография большевизма: между спасением и падением

Период НЭПа характеризовался выпуском ряда сатирических журналов с обилием карикатур и наличием карикатур на первых страницах центральных газет. Опираясь на упрощающее интеллектуальное и эмоциональное видение мира, жанр карикатуры этого времени был важным элементом властного апологетического послания, разбивавшего мир на два метажанра – Славы и Поношения. Его основными чертами были «гиперболическое преувеличение, заострение, выпячивание недостатков и пороков, акцентирование внимания на уродстве». Советская карикатура опиралась на картину мира, обладавшую «популистской простотой, контрастностью, максимальной эмоциональной насыщенностью». Визуальное послание сопровождалось текстовыми разъясняющими вставками и расположенными рядом материалами, часто посвященными той же тематике. Создавалась общая стилистика, общий эмоциональный фон. Среди социальных типов, разоблачаемых карикатурой, были бывшие представители эксплуататорских классов, кулаки и нэпманы, и политические враги – сначала монархисты, эсеры и меньшевики, а затем видные оппозиционеры. Все эти лица наделялись необычайным коварством и дьявольской хитростью, и карикатура учила зрителя их разоблачать[2237].

Карикатура времен НЭПа проста, без лишних подробностей; ее содержание доступно для быстрого и исчерпывающего понимания. Устранение избыточного превращалось в метод выявления главного. В карикатурах обычно приводилась цитата, вдохновившая художника, чьи-либо слова, затем следовала визуализация и только потом заглавие, которое было в каком-то смысле открытым – читатель мог предложить свое. Некоторые карикатуры можно назвать, следуя Сергею Ушакину, «изолозунг-монтаж» – интермедиальная композиция из слов и рисунков, в которых слово и образ играют одинаково важную роль (без подписи картинка непонятна). Ощущалось влияние немого кинематографа, где кадры кино нужно было пояснять титрами-заголовками. По сути, мы сталкиваемся здесь с ранней версией картинок, к которым читателю предлагается придумать подпись[2238].

Карикатуры эпохи отличаются характерным раннесоветским схематизмом. Важна наглядность. Картинка должна быть простой, в каком-то смысле наивной, сущностной, без лишних деталей. Это очень редко лубок, нечто сюжетное, с продолжением, хотя такие рисунки тоже появлялись в журналах. Скорее мы имеем тут случай развития «Окон РОСТА» – упрощение, но без сюжета, в сторону более дробной и изолированной картинки. Обращаясь к рядовым членам партии, художник рисовал не лица, а типажи. Герой карикатур – «типичный» пролетарий, рабочий, его антипод – не менее «типичный» буржуй или кулак. В советском лексиконе термин «типаж» подразумевал верное изображение определенной социальной категории. Буржуй был толстоват – он объедался – с туповатыми и алчными чертами. У рабочего должна была быть крупная комплекция и умное лицо. Он – прототип нового человека, сочетание физической силы, энергии, стойкости и ума (ил. 23)[2239].

Ил. 23. Наш ответ. Рисунок М. Черемных. Крокодил. 1922. № 8

Выступая на IX Всероссийском съезде Советов в 1921 году, В. И. Ленин заявил: «сущность новой экономической политики есть союз пролетариата и крестьянства, сущность – в смычке авангарда, пролетариата с широким крестьянским полем»[2240]. Журнал «Красный перец» тут же изобразил крепость этой смычки (ил. 24).

А вот рисунок «На ножницах» Б. Ефимова (ил. 25 на вкладке) обыгрывает понятие «ножницы цен», которым обозначают проявившийся в начале НЭПа разрыв между ростом цен в сфере промышленности и сельского хозяйства. В октябре 1923 года цены промышленной продукции составили 276 % по сравнению с ценами 1913 года. В сельском же хозяйстве отмечался рост цен на 89 % за тот же период. Для объяснения сложившегося положения Троцкий использовал оборот «ножницы цен». В результате этого кризиса «крестьяне перестали продавать зерно свыше того, что им было нужно для уплаты налогов, и страна оказалась перед угрозой продовольственного кризиса»[2241]. Советское правительство попыталось занизить цены на промышленные товары путем уменьшения затрат в производстве. Началась масштабная регуляция уровня оплаты труда в промышленном секторе. Кроме того, была проведена атака на нэпманов, в зоне ответственности которых лежала задача распространения продукции.

Тему развивает иллюстрация Б. Антоновского «На новом месте» (ил. 26 на вкладке): «– Марьюшка! Ножницы! – Вам какие, Феликс Эдмундович? Настоящие?»

Ил. 24. Смычка. Рисунок К. Елисеева. Красный перец. 1923. № 5

Ил. 27. Рабочий и крестьянин. Рисунок Л. М. Крокодил. 1924. № 24