Автобиография. Вместе с Нуреевым

– Я рада, что я тебя вижу. Нужно было дожить до ста лет, чтобы ты ко мне приехал. Ты по-прежнему хорошо танцуешь?

– Я еще танцую, да.

– А ты не прислал мне свою «Автобиографию». Забыл?

– Будет новая. Та – старая.

– Мне надо старую. В новой я уже не участвую.

Глава двадцать вторая «Розовый треугольник», или Я его этому не учила

Встреча с Анной Ивановной могла бы стать одним из самых теплых воспоминаний о поездке в Петербург, если бы не одна фраза женщины, которая, вероятно была произнесена по простоте душевной, но, по свидетельству близких Рудольфа, задела его:

«Кто бы мог подумать, что из сопливого татарчонка вырастет знаменитый танцор, который будет общаться с женой американского президента».

Конечно, артист обратил внимание на первую часть предложения. Вторая часть – про отношения Нуреева с Жаклин Кеннеди-Онассис – уже давно являлась предметом обсуждения многих западных СМИ. Что может связывать некогда первую леди Америки, а теперь супругу влиятельного миллиардера Аристотеля Онассиса[53] с «советским танцовщиком», пусть даже очень талантливым?

Вот Жаклин во всеуслышание восторгается недавно увиденным балетом с участием Нуреева и Фонтейн, а вот репортер «Нью-Йорк таймс» описывает, как Жаклин с еще одной приятельницей Рудольфа хозяйничает у него на кухне, собираясь приготовить бифштекс. Вероятно, знаменитый Нуреев пришел бы в ярость (удивился? покраснел?), если бы узнал, что через десять с лишним лет после его смерти, публика будет взапой читать о перипетиях его любовных приключений с семьей Кеннеди, описанных голливудским биографом Дарвином Портером и его соавтором, независимым издателем Данфортом Принсом в книге «Розовый треугольник», вышедшей в 2014 году.

История, предложенная читателям, начинается в 1963 году, когда Нуреев и его партнерша Марго Фонтейн были приглашены Жаклин Кеннеди в Белый дом. Именно тогда, по словам авторов «Розового треугольника», Рудик попытался приударить за первой леди, которая все еще была замужем за президентом. По-хозяйски усевшись в кресло Джона, Руди, зная, что президент страдает от болей в спине, заявил: «В отличие от спины вашего мужа, моя спина никогда не болит». По словам авторов книги, с того вечера и начался роман Нуреева и Жаклин. Впоследствии она не пропускала ни одного его балета и бесстыдно изменяла с танцовщиком своему мужу.

Не менее интересную статью в свое время опубликовал французский еженедельный журнал Paris match. В ней говорилось, что еще в 1968 году, на одной из вечеринок, будучи в подпитии, русский танцовщик Нуреев хвастался своим романом с супругой президента, которая старше его на девять лет. А незадолго до своей смерти Рудик, якобы, заявил корреспонденту одной датской газеты, что все женщины, включая Жаклин Кеннеди, всегда считали его очень сексуальным.

«Я – самый сексуальный из ныне живущих мужчин. Да вы спросите Ли Радзивилл[54], спросите Джеки Кеннеди. И если вы мне не верите, спросите Роберта и Джона Кеннеди-младшего. Никто передо мной не устоит. Все, кто спал со мной, влюблялись в меня», – заявил Нуреев.

Возможно, кто-то, читая это интервью, посмеялся, отметив, что мистер Руди еще тот шутник и хулиган, но только не авторы «Розового треугольника». Как известно, в каждой шутке есть доля правды и вот, закрутив на страницах книги роман с Жаклин, Рудольф уже целуется в телефонной будке с ее деверем Робертом Кеннеди. Но и этого мало неуемному русскому! Начинающая подозревать неладное Жаклин делится своими соображениями с писателем Труменом Капоте[55]: «Мне кажется, Руди постоянно хочет совратить каждого члена моей семьи, даже моего подрастающего сына».

Она, конечно, оказывается права и в конце концов порывает с танцовщиком. Страшно представить, что сказала бы Анна Ивановна, прочитав данную книгу. Страшно, но можно.

«Помню, мы с Удальцовой смотрели видеокассету с записью современных танцев, которые исполнял Рудольф. Он передал эту кассету через сестру Розу, – рассказывала подруга юности Нуреева, Любовь Мясникова. – Рудик танцевал, принимая очень откровенные позы. Анна Ивановна внимательно смотрела на экран, а потом заявила: “Я его этому не учила!”».

Глава двадцать третья Я не вернусь

Один за другим уходили дорогие ему люди: мама, Эрик, Марго.

В последние годы своей жизни Брун прятался от него в Австралии и много, напряженно работал.

«Невозможно все время жить на пороховой бочке, – жаловался он общим друзьям. – Если Рудольф надеялся, что я смогу терпеть все эти взрывы и вспышки до конца своей жизни, мне очень жаль. Этого не будет».

Время от времени Рудик делал Эрику «сюрпризы», являясь незваным гостем на приемы, выскакивая из чужих машин. Эрик не радовался. Он хамил и закрывался в доме.

«И все равно он любит меня!» – самодовольно заявлял Рудольф.