Читаем Автобиография Земли. 4,6 миллиарда лет захватывающей истории нашей планеты полностью

В пермском периоде массивы суши объединились в массивный суперконтинент в виде буквы С – Пангею. На огромном континенте площадью более 130 млн км2 были распространены пустыни и аридные зоны, потому что внутренние части континента были удалены от океанов, смягчающих климат. Летопись горных пород во внутренних частях континента изобилует мегадюнами. Эти дюны сохранились в песчаниках таким образом, что видна их первоначальная структура: горизонтальные слои у основания и наклонные слои, представляющие поверхности дюн. Такие формации часто окрашены в красный цвет из-за окисления небольших количеств железа в песчаных слоях дюн. Для той части Пангеи, что находилась в районе экватора, был характерен тропический климат и имелись болота, в которых формировались угольные отложения. В других участках тропической зоны развивались рифы и кораллы, из которых позже сформировался известняк.

Примерно 250 млн лет назад, в конце пермского периода, произошло третье массовое вымирание живых организмов. Геологи полагают, что это событие было крупнейшим в истории Земли: исчезли почти 95 % родов морских животных и 70 % всех сухопутных видов[469]. В это время тектонические силы начали менять направление, разрывая крупные литосферные плиты, из которых был образован суперконтинент Пангея. Этот процесс не был спокойным: в зоне, представляющей современную Сибирь, значительно возросла вулканическая активность. В это время создавались рифтовые долины, что привело к образованию огромных траппов (отложений, состоящих из слоев базальтовой лавы, изливавшейся из вулканических трещин в огромных объемах; склоны, сложенные лавовыми потоками, похожи на ступени гигантской лестницы), которые называют сибирскими траппами[470]. Эти мощные отложения лавы, также известные как платобазальты, покрывают территорию площадью 5 млн км2 (см. цветную вклейку 9.3). Слои лавы из сибирских траппов, должно быть, выжгли зону размером с современный Китай на глубину 13 м. На Земле существуют и другие сложенные платобазальтами места – они называются крупными магматическими провинциями, – которые связаны с массовыми вымираниями, но ни одно из них не сыграло такую важную роль, как сибирские траппы.

Тем не менее платобазальты сами по себе не были причиной массового вымирания. Помимо этого, по утверждению геологов, магма под давлением проникала в ранее существовавшие горы, окружающие рифты, вызывая последующие извержения. По-видимому, вулканические отложения, особенно материалы, образующие силлы (горизонтальные отложения, внедренные в окружающую породу, подобно дверному порожку), стали пусковым механизмом, который в конце концов привел к экологической катастрофе[471]. Вулканические материалы были настолько горячими, что вызывали в твердых породах испарение газов, которые поступали в атмосферу. Более того, слои, в которые извергались вулканические материалы, были сложены из известняка и гипса, состоящих из карбоната кальция и карбоната магния, что в итоге привело к выделению парниковых газов, таких как диоксид углерода, метан и диоксид серы.

Угольные пласты были охвачены огнем. Представьте себе Сентрейлию, штат Пенсильвания, и ее подземные горящие угольные пласты[472], но увеличенную в масштабах в миллион раз. В результате горения угольных пластов в атмосферу поступали огромные количества диоксида углерода, в дополнение к тем газам, что выделялись под действием вулканических силлов на горные породы. Помимо других соединений, в атмосферу также поступали пепел и диоксид серы. Следствием масштабных проявлений вулканизма в конечном итоге стало снижение количества солнечного излучения, поступающего на поверхность планеты.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука