Бааль Шем-Тов. Личность. Чудеса. Легенды. Учение хасидизма

Врач согласился проделать такой эксперимент, и пощупав пульс Бешта, пришел к выводу, что тот и в самом деле чем-то болен, но вот точного диагноза только по биению пульса поставить не сумел. Затем он протянул Бешту руку, тот пощупал его пульс, и вдруг, повернувшись к княгине, спросил:

— Скажи, не пропадали ли у тебя в доме какие-то ценные вещи?

— В самом деле, было такое пару лет назад, — сказала та, — и с тех пор, так и не знаю, куда они подевались.

— Если сейчас послать на тот гостиный двор, где остановился наш доктор, и открыть его сундук, то в сундуке отыщется и пропажа! — провозгласил Бешт.

Княгиня дала указание слугам исполнить то, что говорит Бешт, и пропавшие драгоценности были найдены. Так «сеанс разоблачения» закончился разоблачением самого врача[145]. Остается только напомнить, что первые детекторы лжи назывались плетизмографы, и в основу их работы было положено именно считывание пульса.

История с княгиней — далеко не единственная, которая демонстрирует то уважение, если не сказать больше, с каким к Бешту относились нееврейские жители Западной Украины и Восточной Польши. Разумеется, у него были среди украинцев и поляков и недоброжелатели, и немало, но даже они понимали, что речь идет отнюдь не о простом человеке, с которым лучше не ссориться.

Именно так — не как к знахарю или колдуну, а как «к человеку Божьему» относились к Бешту окружавшие его неевреи, также нередко обращавшиеся к нему за помощью, что не могло не вызывать раздражения у христианского духовенства. Причем, и евреи, неевреи обращались к нему отнюдь не только в случае болезни, но и по многим другим поводам — особенно тогда, когда приходили к выводу, что нуждаются в помощи неких сверхъестественных сил. И тут самое время поговорить о других направлениях деятельности Бешта именно как Бааль-Шема.

Глава 2. Чудотворец и демоноборец

Безусловно, отделение Бешта-целителя, от Бешта-чудотворца, Бешта-провидящего тайного, Бешта-визионера и т. п. носит чисто условный характер, так как эти стороны его личности тесно переплетались между собой, зачастую были неотделимы друг от друга.

Все истории, касающиеся этой стороны его личности и деятельности, нередко перекликаются по сюжетам с историями о других великих еврейских мудрецах, праведниках и каббалистах, и — прежде всего — с историями о последнем периоде жизни Аризаля в Цфате.

Как и Аризаль, Бешт мог, лишь взглянув на человека, проникнуть в его душу, понять, из какого корня она происходит (или, если угодно, кем был этот человек в прошлых воплощениях); какие тайные, тщательно скрываемые от окружающих или даже осознаваемые самим человеком грехи ее отягощают и что следует сделать, чтобы их искупить и совершить «тикун».

Подобно Аризалю он своим духовным зрением видеть, что происходит за тысячи верст от него, мог предвидеть не только ближайшее, но и достаточно отдаленное будущее, улавливая пути Божественного промысла.

Как и Аризаль, он жил мечтой привести в мир Машиаха, Избавителя еврейского народа и всего человечества от всех бедствий, хотя и видел его задачу несколько иначе, чем это представлялось его великому предшественнику.

И так же, как и истории об Аризале, сведения об этой стороне деятельности Бешта дошли до нас прежде всего в пересказе его верных учеников и последователей, а многие — и в пересказе последователей этих самых учеников.

Основное отличие их от историй о Святом Ари заключается в том, что они несут на себе специфический отпечаток места и времени действия, отражают специфические проблемы евреев Украины и Польши 18-ого столетия, а также их мироощущения, или, точнее, «мировидения», на которое, безусловно, повлиял украинский фольклор. И все же у нас нет иного пути войти в мир Бешта, кроме как через знакомство с этими историями.

В мире Бешта между вполне материальными людьми бродят всевозможные бесы, с которыми приходится бороться и усмирять, но, усмирив, можно заставить беспрекословно выполнять указания (пусть это и не очень желательно и даже опасно).

В этом мире пророки Элиягу, Ахия Ашилони, Йона бен-Амитай и другие могут свободно ходить между людьми, приходить на выручку, давать уроки и советы тем, кто этого достоин. Да и души не столь выдающихся людей тоже вполне могут преодолеть преграду между мирами и появиться в нашем материальном мире, если у них возникнет сильная потребность передать какую-то весточку или о чем-то предупредить своих потомков.

Чтобы увидеть их, нужно «всего лишь» подняться на ту духовную ступень (или подключиться к ней через сознание духовного учителя), на которой пелена материального спадает с глаз. Тогда перед человеком предстает «истинная реальность», столкновения с которой может выдержать далеко не каждый разум.

Об этом, к примеру, рассказывается в истории о зяте Бешта р. Йосефе Ашкенази, которого он называл «дойч» — «немец» то ли потому, что под «землей Ашкеназ» евреи понимали Германию, то ли потому, что его предки и в самом деле были с «неметчины». Как-то в субботу Бешт прилег и велел р. Йосефу читать ему вслух книгу «Источник Яакова».