Бабка Котяжиха

– М-м-м, возьму, возьму, не откажусь. Пригодятся они мне скоро, – улыбнулась она.

Из закутка за занавеской вышла Марфа, а с нею рядом, опираясь на мать, шёл Игнат. Марфа подошла к Котяжихе с Алёнкой, поклонилась им в ноги и сказала:

– Спасибо вам, милые, за то, что сына нашего спасли!

Она расцеловала обеих в щёчки, обняла со слезами на глазах, а после добавила:

– Котяжиха, а у нас ведь ещё одно дело к вам есть. Не сочтите за наглость, но у вас товар, у нас купец. Сватом я буду за сына своего. Отдашь ли свою Алёнку за нашего Игната?

Алёнка вспыхнула и убежала в свой закуточек, щёки её горели, сердце бухало в груди, руки дрожали – она была просто счастлива. В косяк постучали.

– Алёна, – услышала она голос Игната, – А ты что, не пойдёшь за меня? Не согласна?

Алёнка вышла из-за занавески, потупив глаза, встала рядом с Игнатом и ответила тихо:

– Нет, что ты, я согласна.

Игнат счастливо улыбнулся, и, обняв свою невесту, повёл её к родителям.

– Ну, вот и славно! – радостно сказала бабка Котяжиха, – За это и выпить не грех! Алёнка, неси-ка нашу наливочку.

Алёнка сбегала за вишнёвой наливкой и все выпили по рюмочке.

– А это, – бабка Котяжиха вдруг хлопнула по столу ладонью, и продвинула её в сторону молодых, – Будет Алёнке моей приданое! Я же сказала, что мне пригодится скоро ваш подарочек.

Бабка Котяжиха засмеялась, а когда она отняла ладонь от стола, то все увидели те самые монеты, которые отец Михаил совсем недавно передал ей за спасение Игната. Алёнка заплакала и обняла бабушку.

– Да чего ж ты плачешь-то? Радоваться надо! Будем к свадьбе готовиться!

Свадьбу гуляли в деревне Игната. Бабка Котяжиха была посажённой матерью. Алёнка, поправившаяся, разрумянившаяся, розовела щёчками и блестела от счастья ясными глазками. Степана на свадьбе не было, жаба вислоухая не пустила его, сказала, мол, нечего там быть. Но Алёнка знала, что любит её брат, и жаждет встречи с ней по-прежнему, потому что перед свадьбой прибегал он к сестрёнке тайком, принёс ей обручальное колечко их матери и подарил его Алёнке. От жабы своей спрятал он его в своё время, и берёг для сестрёнки. Алёнка долго плакала, ей было очень обидно. Но Котяжиха сказала ей:

– Погоди, милая, придёт время, всё наладится, всё будет иначе. Потерпи немного.

Свадьбу отыграли счастливую, весёлую, и Алёнка осталась в доме мужа. Хозяйство у них было крепкое, дом большой, жили они зажиточно, всего было в достатке. Но свекровь Марфа была очень доброй женщиной, не перетруждала Алёнку, сама работала в силу, а Алёнку лишь помогать просила. Об одном лишь только Марфа говорила ей:

– Доченька, очень тебя прошу, не затягивайте с внучатами, очень хочу я понянчить маленьких.

Алёнка ещё тогда не знала, что Марфа уже была тяжело больна. Бабка Котяжиха по её просьбе скрывала это. Никто о том не знал, ни Михаил, ни Игнат.

В один из дней, когда Алёнка проснулась, она вдруг ощутила какое-то неизвестное ей доселе чувство, радость с тяжестью одновременно. Она соскочила с кровати и, как была, в одной ночной рубахе, с распущенной косой, понеслась к умывальнику, туда, где стояла шайка. Там Алёнку вывернуло всем, что она съела накануне на ужин. Позади неё тут же возникла Марфа. Она обняла Алёнку, закутала её в свою шаль, расцеловала её в обе щёки и сказала:

– Ну, вот и у нас счастье в доме. Наконец-то! Скоро у нас будут внуки.

Алёнка непонимающе поглядела на свекровь, потом замерла, и тут же, догадавшись, счастливо засмеялась, девушка поняла, что она тяжёлая. Игнат, заслышав новость, схватил Алёнку на руки, он был вне себя от восторга и радости, а свёкор Михаил был счастлив за Игната и за всех, вместе взятых. Он тут же понёсся в свою мастерскую, где он столярничал (а это дело он любил и знал, не зря их дом с кружевными наличниками, лавками, посудой и плетнём был самым красивым во всей деревне, всё у них было сделано его умелыми руками), выбирать доски из которых станет он мастерить колыбельку для будущего внука или внучки.

Немного погодя, Алёнка с Игнатом решили съездить в гости к бабке Котяжихе, чтобы обрадовать и её этим известием. В один из дней они набрали подарков, запрягли лошадь, и поехали. Подъезжая к дому, они уже издалека увидели, что Котяжиха стоит у ворот и ласково улыбаясь, машет им рукой.

Алёнка соскочила с саней и расцеловала Котяжиху.

– Бабушка, а как ты узнала, что мы приедем? – удивлённо воскликнула она.

– А я всё-о-о, донюшка, знаю. И с каким радостным известием вы ко мне приехали, тоже знаю.

– Ну, бабушка, ничего от тебя не скроешь! – хлопнул себя ладонями по ляжкам Игнат, и расцеловал бабушку.

Туман прыгал от радости вокруг них. Едва гости вошли в дом, тут же на плечи Игнату с полки прыгнул Шалун.

– Ох, ты, напугал! – воскликнул Игнат, устраивая пушистого кота на руках поудобнее и лаская его.

– А это он тоже радуется, – улыбнулась Котяжиха.

– Бабушка, – спросил Игнат, – А, знаешь ли, новость нашу, с которой мы приехали?

– Да знаю, Игнатушка, знаю, сынок. Скоро отцом станешь, – обняла его бабка.

– Ага!

– Как мать, как отец? Рады?