Бабка Котяжиха

– Это его родители, – догадалась она.

Женщина порывисто прижала руки к груди, расплакалась и подбежала к лавке.

– Сыночек, родимый мой, хороший, ответь мне, ответь! – всё хватала она Игната за руки и целовала его лицо.

– Не тревожь его, Марфа, – потянула её за рукав платья бабка Котяжиха, – Не ответит он тебе ничего. Давай-ка, Михаил, помоги нам перенести Игната на кровать.

Отец поднял сына на руки, а Алёнка, бабка Котяжиха и мать ухватились за руки и ноги, все вчетвером они положили парня на кровать и укрыли одеялом. Спустя какое-то время они сидели за столом, и пили чай. Мать Игната всё плакала, а отец молчал, глядя в одну точку.

– Ничего, помогу я ему, – успокоила их бабка Котяжиха, – Не тревожьтесь. Всё хорошо будет с парнем. Всё наладится. Только перевозить его пока нельзя, пусть у меня побудет, а там разберёмся.

– Мы тебе заплатим, бабушка, – сказал Михаил.

– Да чего там, ничего мне не надо, – махнула рукой бабка Котяжиха, – Вот Алёнка, помощница моя. Она мне поможет.

– Алёнушка, доченька, – со слезами обратилась к ней Марфа, и взяла девушку за руки, – Помоги нашему сыну.

Отец Игната посмотрел на Алёнку ласковым и тёплым, каким-то отеческим взглядом, и от этого взгляда у Алёнки вдруг защемило в груди.

– Я всё сделаю, что смогу, во всём буду бабушке помогать, вы не беспокойтесь, – быстро проговорила она, чтобы не заплакать.

Родители Игната переночевали и уехали с утра домой, Игнат так и не приходил в себя. Следующие две недели Игнат был на грани жизни и смерти, Алёнка выполняла всё, что велела бабка Котяжиха. И в один из вечеров, когда она прикорнула на стуле у его кровати, она не услышала, как он пришёл в себя, и лишь только, когда Игнат коснулся тихонько её руки, встрепенулась и проснулась.

– Игнат! Ты очнулся!

– Где я? Что со мной? – слабым голосом спросил он.

Алёнка рассказала ему всё, что случилось, тот сжал кулаки и стиснул зубы.

– Лежи-лежи, тебе нельзя вставать, я сейчас бабушку позову! – быстро сказала Алёнка, и побежала за бабкой Котяжихой.

– А-а, пришёл в себя, – улыбнулась бабка Котяжиха, подойдя к кровати, – А я уж думала, кто мне будет теперь картошку в погреб спускать?

Игнат улыбнулся:

– Помогу, вот только на ноги бы встать.

– Встанешь-встанешь, даже не сомневайся, а сейчас давай-ка вот бульону поешь, я курочку отварила. Сил теперь тебе набираться надобно, всё страшное позади.

Глава 7

Прошла неделя. Игнат начал поправляться. Он уже мог самостоятельно садиться на кровати, опираясь спиной на подложенные Алёнкой ему под спину подушки. Пока Алёнка с бабушкой пряли, вязали или вышивали, он молча наблюдал за ними, с интересом слушая сказки, которые рассказывала бабка Котяжиха, а знала она их о-о-чень много, или же песни, что пела Алёнка. Порой он сам рассказывал весёлые истории и смеялся со всеми вместе, придерживая рукой раненый бок. Часто он наблюдал за Алёнкой, как та хлопочет по дому – моет полы, помогает бабушке делать мази да отвары, штопает бельё или поливает травки да цветы, что стояли в горшочках по всей избе тут и там, иные из них были лечебные, другие просто для красоты да для души. И Алёнка, поймав на себе взгляд Игната, смущалась, опускала глаза, убегала в другую комнату, а то и во двор, грести снег. Игнат вздыхал, переживая, что лежит бревном и не может помочь Алёнке с бабушкой, очень уж тяготило его это вынужденное лежание в постели, не привык он, здоровый, крепкий парень, проводить время без дела, лежучи в постели.

– Как же так получилось-то, сынок? – спросила однажды бабка Котяжиха.

– Да на ярмарку я в тот день поехал, бабушка. Продал там кое-что, сыр да масло, творог да мясо, всё, что матушка велела. После купил подарочек матушке, да ещё кой-кому.

При этих словах Игнат стрельнул глазами в сторону Алёнки. Бабка Котяжиха перехватила этот взгляд и украдкой улыбнулась.

– Ну, а после в обратный путь тронул. Тут смеркаться уже стало. Доехал я до места, где дорога после города в лес сворачивает, там на меня и напали. Кабы двое или трое, я бы отбился. А тут даже числа не помню, много их было, ну и случилось всё. Не смог я отбиться, даже как всё произошло, не понял. А потом, как сквозь пелену, почуял я, что лошадь понесла.

– Вот и хорошо, что лошадка понесла, – сказала бабка Котяжиха, – Она к нам тебя и привезла, знала, милая, куда надо ехать. Она тебе и жизнь спасла, почитай.

Прошла ещё неделя. В один из дней, когда стояла тихая безветренная погода, и за окном порхал пушистый снежок, приехали родители Игната, чтобы забрать его домой, потому что парень начал уже вставать на ноги и чувствовал себя практически здоровым. Отец Игната, Михаил, подошёл к Котяжихе и положил на стол перед нею мешочек.

– Чего это? – спросила та.

– Это тебе в благодарность от нас, Котяжиха, за то, что сына нашего выходила, спасла. Никакие богатства, конечно, не будут равноценны тому, что ты сотворила, да и нет у нас больших-то денег, но не откажи, сделай милость, прими от нас, от чистого сердца, этот подарочек.

Котяжиха взяла мешочек в руку и высыпала на стол несколько золотых монеток.