Bad bitch (СИ)

— Валя. — На уровне слышимости произносит она и прячет лицо в распущенных волосах. Так, так дело не пойдет. Если она и дальше будет так жаться, конструктивного диалога хуй выйдет.

— Значит так, — девочка испуганно вздрагивает, и я еле сдерживаюсь, чтобы раздраженно не закатить глаза — только сильнее испугаю дурочку. На самом деле, никаких негативных чувств я к ней не испытываю. Даже какую-то больную симпатию, как к маленьким несмышленым детям. С ними можно делать что угодно, а они от всего кайф ловят. Так вот теперь нужно как-то втянуть в этот кайф Диану. — Сядь, выдохни и говори нормально. Я пришла просто поговорить. Не избивать тебя, унижать, убивать и так далее. Просто поговорить и даже сделать предложение. — Так, она села. Лед тронулся. Но в глазах все равно плескалось недоверие. Ёбанная сучья репутация! — Диан, давай так. Сначала я объясняю тебе свою политику, делаю предложение, а потом ты даешь мне свой ответ. Желательно положительный. Но и за отрицательный тебе ничего не будет. Договорились?

— Хорошо. — Диана нервно сцепляет пальцы в замок, складывая их поверх стола напротив меня. Хорошо. Она готова слушать. Это просто прекрасно.

— Итак, Диана, я сейчас просто рассуждаю, но мне кажется, тебе не особо нравится, когда какая-то психичка использует твое лицо вместо боксерской груши. В противовес хочу спросить: ты знаешь меня с первого класса, и ровно с того момента, как в моей голове появилась какая-то взрослая осознанность в восьмом классе, я тронула хоть одного человека без причины? Запугивала, угрожала — да, но я хоть одного человека я избивала из своей выгоды, как Валя тебя? — Она отрицательно машет головой и, кажется, я вижу на дне её глаз, как в этой милой черепушке крутятся правильные мысли. — Вот и я думаю, что нет. И заметь, я никогда не нападала, пока не трогали меня. И всё всегда было честно и справедливо. Если я начинала на кого-то гнать, я делала это в открытую, а не за спиной человека, подговаривая толпы. Все свои конфликты я решала сама. И сейчас, я думаю, ты сама понимаешь, грядет война. Война, которую, согласись, начала не я. И, когда началось это мракобесие, я пошла и напрямую все сказала Вале. Она не поняла. Но сам факт. Я к чему веду: девочка вернулась и думает, что если она поменяла обертку, то стала крутой, не беря в расчёт то, что внутри осталась та же гниль. Она рассказывала хоть раз, за что мы с Викой её так жестко травили в началке? — Отрицательное, но очень заинтересованное покачивание головой. — После школы Валюша любила ходить по дворам и мучить бездомных животных. В основном котят и щенков. Подкармливала их, брала на руки, а потом швыряла в стены. Как сделала это с тобой. — Виноватый взгляд в столешницу, и я замечаю, как она чуть сильнее сжимает сцепленные в замок пальцы, оставляя на ровной коже следы от круглых ноготочков. Отлично. Фундамент и стены есть. Осталась крыша. — Как-то мы с Викой это увидели и просто начали делать с ней то же. По-нашему мнению, она заслужила. И сейчас, Диан, я предлагаю тебе объективно оценить расстановку сил и подумать, на чьей стороне тебе выгоднее, выигрышнее и безопаснее быть — на стороне стопроцентного победителя или больной психопатки? Я даю тебе время подумать. Свой ответ можешь написать мне в Контакте сегодня до конца вечера. Я очень жду и надеюсь на верное решение.

И я просто встаю и молча ухожу из класса.

Да-а, мозги я ей промыла знатно. Но если все получится, на моей стороне появится очень важный персонаж — персональный шпион, который будет мне очень помогать. По крайней мере, я буду знать, откуда ждать удара.

Сладко потянувшись на пороге школы, подставляя последним теплым солнечным лучам лицо, я радостно улыбнулась тренькнувшему оповещением телефону.

Диана Валвенкина:

«Я согласна. И, раз уж я теперь кто-то вроде двойного агента, я должна тебя предупредить: вчера Валя на полном серьезе обсуждала с малолетками, что хочет подкараулить тебя ночью у дома и изуродовать тебе чем-нибудь лицо.»

— Ну нихуя себе… Сказал я себе.

========== 3. “Под кожу” ==========

— Руди, — с сомнением тянет Вика, выдыхая в высоту десятиэтажки сигаретный дым. За дверьми балкона грохотала музыка, слышались крики пьяных одиннадцатиклассников, празднующих начало последнего круга ада, а мы с Викой стоим тут, в относительной тишине, и обсуждаем планы покруче захвата мира. — Я очень сомневаюсь, что она пойдет на то, чтобы располосовать тебе ножом лицо. Это уже бред какой-то. Обсуждение обсуждением, но ты сама вспомни, как ты орала, что сдерешь шкуру с той девчонки, которая вздумала сесть Антону на коленки. Может, и тут так же.

— Вик, у меня-то голова на плечах, адекватная голова. А у девочки, видимо, крыша поехала давно и конкретно. Она подружку свою избила, чтобы мне херово сделать, алло! На это только крайне ебанутая особа пойдет, согласись!

— Тут хуй поспоришь.

— О чем речь.

На пару секунд, пока я усиленно думаю, что делать дальше, а Вика докуривает, между нами возникает приятная тишина, которая даёт каждой обмозговать свое.