Багровый берег

Пендергаст пошел за Сайласом по лесу, и вскоре они очутились на узкой дороге, на обочине которой стоял грузовичок. К неудовольствию специального агента, Сайлас не позволил ему сесть в роскошный кожаный салон, а посадил его в кузов, как собаку. Несколько минут спустя грузовичок свернул на грунтовую дорогу, ведущую в маленькую лесную хижину недалеко от кромки болот и приблизительно в полумиле от Дилл-Тауна.

Сайлас вошел в дом и включил свет:

– Телефон там.

Пендергаст снял трубку, набрал 911, кратко сообщил о случившемся диспетчеру, и через минуту его соединили с сержантом Гэвином. Гэвину он сообщил обо всем подробно, потом повесил трубку. Посмотрел на часы: было почти три часа.

– Сейчас они не смогут пробраться вглубь этих болот, – сказал Сайлас. – При среднем уровне прилива скорость потоков составляет десять-двенадцать узлов.

– Они начнут поиск при высоком приливе, на моторках.

– Разумно. Вы хотите участвовать в поиске?

– Непременно. Можно ли попросить вас подвезти меня до Эксмута?

– Нет проблем. Но сначала, поскольку у нас есть время, вам бы лучше обсохнуть.

Сайлас открыл дверцу печки и сунул туда два полена. Пендергаст огляделся, где бы ему устроиться, но тут хозяин дома посмотрел на него и сказал:

– Э-э, только, пожалуйста, не на диван. Деревянное кресло-качалка вполне удобное.

Пендергаст сел в качалку.

– Судя по вашему виду, вам бы не помешала рюмка бурбона.

Пауза.

– Какой марки, смею спросить?

Сайлас рассмеялся:

– Так мы разборчивы? «Паппи Ван Винкл» двадцатилетней выдержки. Пойла у меня не водится.

Пендергаст кивнул:

– Это подойдет.

Сайлас исчез в кухне и вернулся с бутылкой бурбона и двумя стаканами. Поставил их на кофейный столик, наполнил один, потом второй.

– Я вам очень признателен, мистер Сайлас, – сказал Пендергаст, поднимая стакан.

Сайлас пригубил бурбон:

– Значит, вы там расследовали убийство этого историка?

– Именно.

– Услышав такой крик, сам дьявол мог упасть на колени с четками в руке.

Пендергаст достал карту и развернул ее на столике:

– Было бы очень любезно с вашей стороны показать, где вы находились, когда услышали крик, и откуда он к вам прилетел.

Сайлас подтянул к себе карту, склонился над ней, наморщил лоб.

– Я был вот здесь, в этом лесочке, а крик донесся отсюда. – Он провел пальцем по карте.

Пендергаст сделал пометки. Палец Сайласа указывал на одну из частей конуса, начерченного на карте Пендергастом.

– Это поможет в поисках тела. – Он свернул карту. – До вас доходили слухи о человеке, который живет на болотах?

– Ничего конкретного. Но если бы я скрывался от закона, то именно туда и пошел бы.

Пендергаст сделал глоток бурбона:

– Мистер Сайлас, вы сказали, что ваша семья живет здесь двести лет. Вы, вероятно, неплохо знаете местную историю.

– Ну, генеалогия и всякие такие дела меня никогда особо не интересовали. В те времена Дилл-Таун был так называемым негритянским кварталом города, в основном там жили семьи китобоев. Но не только афроамериканцы. Там присутствовала и немалая доля крови южных морей: таитянцы, полинезийцы, маори. Я сам почти наполовину маори. Маори были лучшими гарпунерами в мире. А потом эти морские капитаны обзавелись женами с южных морей и брали их с собой в долгие плавания. Возвращаясь, они высаживали их в Дилл-Тауне, а сами направлялись в Бостон, к своим белым семьям. А когда уходили в новое плавание, снова брали их с собой. – Он покачал головой.

– И вы, значит, один из потомков первых жителей Дилл-Тауна?

– Ну да. Я уже сказал, что я африканец в той же мере, что и маори. Мой прадед имел какие-то жуткие племенные татуировки, так мне говорила бабушка.

– Насколько мне известно, большинство афроамериканцев покинули Дилл-Таун, когда тут произошло линчевание.

Сайлас покачал головой:

– Страшное дело. Страшное. Человек был, конечно, невиновен. Но для линчевателей, которые его вздернули, это не имело никакого значения. После того случая жители Дилл-Тауна решили, что воспитывать там детей небезопасно. Слава богу, у них имелись деньги, чтобы уехать, и большинство уехало. Некоторые поселились неподалеку, в Нью-Бедфорде. Другие добрались аж до чикагских скотобоен.

– Но ваша семья осталась.

– Мой дед потерял руку – несчастный случай во время охоты на кита, и тогда он основал бизнес по торговле лекарственными травами. В нашем районе полно трав и кустарников, в особенности белладонны, она тут повсюду. Больше всего ее там, где прежде находился Олдем. Дед не мог перенести этот бизнес в большой город вроде Нью-Бедфорда. Поэтому мы остались. Мы выехали из города, нашли место у дороги – и вот мы здесь. – Он раскинул руки.

– Вы живете один?

– Была жена, да ушла. Сказала, тут слишком одиноко. А меня одиночество прекрасно устраивает, хотя я всегда рад встретить кого-нибудь новенького. Я не отшельник. Раз в неделю я заезжаю в бар городской гостиницы, выпиваю, ем жареные моллюски, играю в домино с друзьями.

Пендергаст встал, со стаканом в руке подошел к окну и уставился в темноту на юго-западе, где раскинулись болота.