Багровый берег

Когда она вытащила нижний правый ящик, из полости за ним раздался тихий хлопок. Констанс быстро навела луч внутрь. Там были спрятаны два предмета: тонкий блокнот в кожаном переплете и какой-то журнал – они стояли на торцах за закрытым ящиком. Констанс достала их, вернула ящик на место, села на кровать и начала изучать находки.

То, что она приняла за журнал, на деле оказалось каталогом аукциона «Кристи» в Лондоне. Каталог под названием «Великолепные драгоценности из аристократического имения» был выпущен двумя годами ранее. В некоторых местах лежали закладки, но никаких записей или меток на страницах она не увидела.

Констанс нахмурилась, задумчиво разглядывая обложку каталога. Потом она отложила его, открыла блокнот в кожаном переплете и принялась листать страницы, исписанные неразборчивым мелким почерком. На одной из страниц она остановилась и стала читать внимательно.

28

5 марта

Утро и большую часть дня я провел в Уорикшире, посетил Харвелл-Оссори. Крайне полезная поездка! Харвеллы – старинное английской семейство, которое, к сожалению, слишком вульгаризируется: число членов семьи сократилось, они живут, как нищие, в своем величественном доме, их род ослаблен кровосмесительными браками, они прозябают бесполезным нарывом на теле общества. Но одно они все же сохранили – свою гордыню. Они чуть ли не фанатично преданы памяти леди Элизабет Харвелл и ее добрых дел. Это поначалу создало некоторую проблему, поскольку семья рьяно охраняет свою репутацию (одному богу известно, какая, по их мнению, у них осталась репутация). Когда я сказал им, что собираюсь написать биографию леди Харвелл, они тут же насторожились. Любопытство, и ничто другое, вынудило их согласиться на мою просьбу о визите, но, когда я рассказал о моих намерениях, они замкнулись и всем своим видом стали демонстрировать нежелание продолжать разговор. Однако постепенно их отношение изменилось, особенно когда я объяснил, в каком прекрасном свете я вижу леди Харвелл и какой комплиментарный ее портрет будет создан. Еще я поклялся им, что буду соблюдать тайну, и это (если мне позволительно высказать одобрение в свой адрес) было гениальным ходом: у них возникло впечатление, будто история их семьи представляет гораздо больший интерес, чем, увы, на самом деле.