Байки космического патруля

Душа Бентона дрогнула. Конечно, он и в самом деле нес сообщение, но человек, которому оно предназначалось, был для него больше, чем легендой, тогда как отправитель сообщения уже пять лет как был мертв. Примет ли его адмирал теперь? Более того, поверит ли в необходимость аудиенции этот цербер с золотыми шнурами на груди? Сейчас молодой Бентон начинал понимать, сколь тщетной была надежда, которая привела его на Луну.

Он взял себя в руки. Шла война — первая серьезная война с тех пор, как он достиг совершеннолетия. И он хотел принять в ней участие. Он хотел воевать так же, как еще до его рождения воевали отец и прославленный Буллард. Он должен был вмешаться в эту войну, и не разыгранной сейчас оставалась только одна карта, главный козырь, завещанный ему отцом. Возможно, Буллард отвергнет его, как это произошло в отделе кадров. Но он должен был сделать

последнюю попытку. От этой попытки зависела не только карьера молодого Бентона, но и его самоуважение.

— Сэр, — обратился он к адъютанту, — я сын капитана Роя Бентона, который был убит на Ио в 93 году...

— Я знал его, — кивнул адъютант с важным видом. — Он был хорошим товарищем и смелым воином.

Он помолчал, а затем произнес:

— Хорошо. И что же?

— Он сказал мне однажды, — неуверенно проговорил Бентон, — что если я когда-нибудь столкнусь с трудностью, из которой не смогу найти выхода, и если сделаю все, что было в моих силах и потерплю неудачу, мне стоит обратиться к его старому шкиперу — Булларду, если тот еще будет жив, и сказать ему, что он прислал меня.

Адъютант окинул молодого человека жестким, невыразительным взглядом.

— Вы попали в затруднительную ситуацию, вы пришли в момент самой тяжелой войны в истории,— сказал он холодно, — и при этом рассчитываете, что наиболее занятый человек во всей системе бросит свои дела и спасет вас. Я знал вашего отца. Мне трудно представить, что он дал бы вам подобный совет. Как и адмирал, он помогал только тем, кто сам себе помогает. Вы неправильно его поняли.

— Нет! — закричал Бентон. — Это не обычная проблема. Отец сказал мне, что я должен сам решать свои проблемы. Но эта — особенная. Я — против системы. О, сэр, видите ли... Я ничего такого не натворил, нет. Наоборот... Я хочу отправиться на эту войну, я хочу сражаться, а они мне не позволяют!

Лицо седого адъютанта несколько смягчилось. У пего не было сомнений в искренности стоявшего перед ним нетерпеливого юноши.

— Адмирал очень занят, — сказал он. — Но если вы уверены, что правда на вашей стороне...

Адъютант повернулся к телетайпу, но тут же, судя по всему, передумал.

— Подождите, — сказал он. — Я доложу ему, что вы здесь.

Молодой Бентон застыл, как стоял, перед закрывшейся

дверью. Он испытывал крайнюю неловкость. Прежде он думал только о собственных бедах, даже не пытаясь представить, как они соотносятся с ходом дел в космосе. Теперь, когда о нем пошли докладывать главному адмиралу, Бентона вдруг потрясла его собственная дерзость. Для него Буллард был скорее легендой, чем реальностью. Измученный юноша забыл, что главный адмирал был не только товарищем его покойного отца, но и крупной фигурой в мире военных. Он был директором всей космической стратегии, силой, которая находилась где-то в стороне, подобно невидимому божеству, центром, который управлял только целыми флотами и флотилиями, который бросал миллионы людей в гущу сражений, а иногда и прямо в зубы смерти. Теперь, когда Бентон стоял на пороге кабинета главного адмирала, его одолевали сомнения. Такой великий человек просто не сможет найти время, чтобы принять его и выслушать его историю.

Время шло. Адъютант все не возвращался. Бентон сел на стул и стал ждать сидя. Размеры его легкомысленного вторжения продолжали увеличиваться с ужасающей скоростью, потому что приемная была уже до отказа набита адмиралами и контр-адмиралами. Каждый из них имел при себе раздувшийся портфель и каждый намеревался увидеть начальника Бюро. Бентон перехватил испепеляющие взгляды, которые на него бросали, и покраснел. Но тут наконец вернулся адъютант.

— Извините, сэр, — твердо сказал он пожилому контр-адмиралу с пышными, как у моржа, усами, который уже встал и собрался войти в открытую адъютантом дверь. — Главный адмирал еще не освободился. Вам придется подождать.

Контр-адмирал побагровел, тихо ругнулся и сел на прежнее место. Адъютант сказал Бентону:

— Входите.

Восторг охватил молодого Бентона. Он был внутри! За дверью его ожидал дневальный на мотороллере.

— Большую часть пути вы уже преодолели, сэр, — сказал дневальный. — Осталось совсем немного.

Но когда машина помчалась по ярко освещенным коридорам, Бентон увидел, что офис главного адмирала занимал немалое пространство. Через открытые двери, мимо которых они проносились, Буллард видел кипучую деятельность. Иногда можно было услышать и обрывки разговоров, тогда как на сигнализаторах постоянно высвечивались странные символы.