Байки старого еврея

Знаю, большинство читателей меня не поймут, а многие осудят. Тем не менее я вынужден признаться: я не понимаю футбол. Мне непонятен футбольный фанат, презирающий такого же фаната, но болеющего – о ужас и позор – за другую команду. Вы можете себе представить болельщика, скажем, фигурного катания, бросившего бутылку на лёд во время соревнования? Не массовый спорт? Во время показа чемпионата вымирали города. Все спешили к телевизорам. А какие жаркие споры происходили при обсуждении выступления спортсменов! Можете ли Вы представить скажем, мордобой на ипподроме? А там кипели нешуточные страсти. Проигрывались огромные деньги, но проигравшие после окончания заездов не шли бить витрины! Почему на стадионе, где играет любимая команда, необходимо напиваться? Нет, я не трезвенник, но предпочитаю предаваться возлиянию в неконфликтной компании. Знатоки могут мне возразить: мол, был случай, когда в теннисистку бросили нож. Я спорить не стану, возможно, был такой единственный случай, но это не традиция. Ленинградский «Зенит» соблюдал традицию. Традиция заключалась в том, что по итогам года он занимал последнее или предпоследнее место, правда, в высшей лиге. Когда матчи проходили дома, кировский стадион был всегда переполнен. Я пытался выяснить причину этого феномена. Зачем тратить время на созерцание игры команды, соблюдающей такую традицию? Существует ли вообще футбол в СССР? Насколько я помню, на европейских чемпионатах советская команда паковала багаж уже после первых двух-трёх игр. Подобные расспросы чаще всего прерывались обвинением в некомпетентности, непатриотизме, что сути не меняло – «Зенит» соблюдал традицию. Мне пытались объяснить, что футбол есть, но он пока ещё не на уровне. «То есть как наш автопром, который вроде бы есть, но об этом не знают нигде, кроме как в СССР?» – допытывался я. Однажды, зайдя в студийное кафе, я подвергся в буквальном смысле нападению. На меня, пытаясь обнять, с улыбкой идиота бросился какой-то тип. Возможно, я пару раз с ним разговаривал, но имени его не помнил. С трудом освободившись от его «страстных» объятий, я как можно вежливее поинтересовался причиной его восторга – мало ли что. Глотая слова и пытаясь заключить меня в объятия, чему я настойчиво сопротивлялся, он меня спросил: «Ты знаешь?» «Да нет, не знаю», – стараясь сделать заинтересованное лицо, ответил я. «Что, в самом деле не знаешь?» – переспросил он. «Да вот, не знаю. А что, собственно, произошло? «Оскара» теперь будут вручать в ленинградском Доме кино?» «Зенит» – чемпион!» – выпалил он гордо. «Это какой?» – спросил я. «Наш! Наш «Зенит» – чемпион СССР по футболу!» «Ах этот, – сказал я, – ты зря так возбудился, это он по ошибке, он больше так не будет». Ох не следовало мне говорить ему такое! Он побагровел, губы у него затряслись: «Если бы ты не был моим другом (?), я бы тебя ударил», – сказал он. На что я тут же предложил ему пари: если «Зенит» на следующий год удержит первое место, с меня литр коньяка, ежели вылетит из первой тройки – с него. Естественно, он проиграл. «Зенит» больше не был чемпионом СССР. Удача улыбнулась этой команде, но уже в другой стране, впрочем, это уже другая история.

Цветы в окне

Сердце красавицы склонно к измене. Я не специалист, скорее любитель. В смысле люблю я девушек и воспринимаю все их шалости как данность. Прощаю им всё, ну почти всё. Они ведь такие трогательные, так бы трогал и трогал. Однажды я попал в совершенно непонятную ситуацию: у моей девушки вдруг не стало времени для встречи со мной. Вот так, как говорят, на голом месте. На мои звонки с предложением встретиться вместо обычного да, дорогой» я слышал: «Перезвони завтра. Нет, ничего не случилось, я просто занята». Это было непонятно. Ещё вчера в мои обязанности входило звонить ей два-три раза в день и интересоваться её делами. И вдруг – «перезвони завтра!». Она не была случайной знакомой. Мы встречались давно. Ездили вместе в Прибалтику. Ходили в Дом кино. Вместе проводили свободное время. Мы даже ни разу не поссорились! Ничто не предвещало подобного развития событий. Я терялся в догадках. «Меня кинули?» – размышлял я. Подобные мысли ни к чему хорошему не приводят. Я оказался прав. Я, чего раньше со мной не случалось, впал в меланхолию. В результате родилась стихотворная строка: «Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?». Своё творение я показал другу. Прочитав, он изрёк:

– Я – гений, прочь сомненья.

– Твоя фамилия Высоцкий?

– А твоя – Филатов? – парировал он. – В плагиат ударился?

– Да нет, как-то само собой получилось.