Бакарди и долгая битва за Кубу

смог приехать на Кубу под предлогом продажи имущества, принадлежавшего его матери,

но на самом деле, как он впоследствии написал, чтобы приблизить «начало войны и

уничтожение колониальной системы». В Сантьяго, родном городе Масео, его встретили

как героя. Торжественный обед, который устроил в его честь Эмилио Бакарди,

завершился тем, что гости подняли бокал шампанского и произнесли тост «¡Por Cuba

Libre!» - однако, как вспоминал Эмилио, «вполголоса, как того требовали

обстоятельства». Тем не менее во время послеобеденной беседы к Масео подошел юноша

по имени Хосе Эрнандес и спросил, суждено ли Кубе стать «очередной звездой в великом

американском созвездии».

- Молодой человек, - ответил ему Масео негромко и раздельно, - страшно сказать,

но в этом – и только в этом – вопросе я, пожалуй, на стороне испанцев.

Подобные эпизоды лишь показывали Масео, как и Марти и другим

революционерам, как важно провести глубочайшую политическую подготовку перед

новой войной за независимость.

* * *

Жителям Сантьяго беспокойство по поводу гегемонии Соединенных Штатов

казалось некоторой абстракцией. Притеснения, которые испытывали кубинцы изо дня в

день, были результатом безжалостной диктатуры испанцев, и битвы, которые вел Эмилио

Бакарди и его друг Федерико Перес Карбо, велись в основном с местными

колониальными властями.

В октябре 1892 года Куба отметила четырехсотлетний юбилей «открытия» острова

Христофором Колумбом. Члены Группы вольнодумцев и прочие островные либералы, в

отличие от испанских властей, относились к годовщине с некоторым смущением, и

празднование вызвало яростные споры. Федерико Перес Карбо отметил праздник горькой

статьей в «El espíritu del siglo» под названием «¡Maldiction!» («Будьте вы прокляты!») Он

говорил о том, что испанские моряки, прибывшие на Кубу, обнаружили «остров,

покрытый пальмами», где жили мирные индейские племена, «не знавшие злобы, страха и

ненависти», и рассказал, как испанские конкистадоры загоняли индейцев в глубь

джунглей, не щадя пленных. В своей версии истории Атуэя Перес Карбо описывал, как

ночной ветер разметал пепел на месте сожжения индейского вождя, и угли на миг

вспыхнули ярким пламенем, и в эту минуту в горах раздался крик: «Будьте вы

прокляты!». За истреблением индейцев на Кубе последовало порабощение чернокожих - и

Перес Карбо привел в пример историю об одном рабе-повстанце, которого казнили вместе

с восемью соратниками.

Говорят, что когда его тело повисло в петле, еще содрогаясь в смертных

конвульсиях, снова послышался тот же крик: «Будьте вы прокляты!»

Быть может, проклятье двоих казненных до сих пор грозит острову? …Зло

торжествует над добром, преступление – над правосудием, тьма заслоняет свет…

[и] когда небо темнеет, когда море бушует, когда под натиском ветра рушится

дерево… путник слышит в этих страшных звуках все тот же крик - «Будьте вы

прокляты!»

Неудивительно, что публикация статьи вызвала сильную реакцию у происпански

настроенных жителей Сантьяго. Городской совет собрался на специальную закрытую

сессию, чтобы решить, как поступить с этим Пересом Карбо, который служил

бухгалтером при местном правительстве. Мэр торжественно объявил, что статья Переса

Карбо «вызвала возмущение среди всех, кто любит и уважает Мать-Испанию, поскольку

она не только бросает тень на великие события, о которых мы вспоминаем в эти дни, но и

пятнает весь испанский народ и память бессмертного Христофора Колумба».

Впрочем, карательных мер принято не было. Мэр успокоил собравшихся,

предложив, чтобы Переса Карбо вызвали в городской совет для объяснений. Перес Карбо

оставил вызов без внимания, и скандал мало-помалу забылся. Тем не менее вспыхнувшая

полемика отражает наболевшие вопросы о самосознании Кубы. Следует ли кубинцам

считать себя испанцами – поскольку остров стал испанской колонией, - и, следовательно,

народом, где правят католическая церковь и традиционные консервативные ценности, а у

власти стоит предприимчивая белая элита? Или кубинская история – это история

угнетенного не-белого населения, сначала индейцев, затем чернокожих и мулатов, и

стремления создать новое межрасовое общество, где ценится свобода личности и созданы

все условия для процветания демократии?

Первая война не дала ответов на эти вопросы, в основном потому, что многие

сторонники независимости были белые рабовладельцы, которые неоднозначно

относились к роли чернокожих в борьбе. Хосе Марти и его сторонники были убеждены,

что следующая революция на Кубе добьется успеха лишь в том случае, если с самого

начала решать социальные проблемы. Марти писал, что целью следующей революции

должны стать «не столько политические перемены как таковые, сколько хорошая,