Бах

Думаю, что оба этих пути следует учитывать! Для приобщения «первых» к великой музыке главным принципом должен быть — «не спугни!». Такого слушателя — потенциального ценителя и будущего знатока — еще только предстоит взращивать. Но делать это нужно чрезвычайно бережно, заботливо. Как первый клювик зеленого ростка из семени. И пусть он, это первый слушатель, начинает с «попсовых» обработок, с вполне разжеванных и простецких (с точки зрения профессионала-музыковеда) книжек… Они тоже имеют право на существование. Лишь бы был результат. Ручей пробьется к морю! Нужно только осторожно расчистить дорогу его первым попыткам…

Для второго типа слушателей должен существовать эволюционный «полигон», простор для их роста. И вот тут должны присутствовать во всей своей красе и величии самые сложные трактовки и самые наиумнейшие книги. Такой слушатель доберется (в силу своего любопытства) и до этих вершин! Из семени удивления вырастет плод понимания. И тогда такой человек сам получить возможность стать профессионалом — знатоком. А для профессионалов наличие «попсовых» аранжировок и «детских» книжонок — уже нужная пища для умных размышлений, для критики, даже негодований, нулевая отметка… Без которой тоже нельзя.

Чтобы сказать с высоты своего роста — «Боже, как все глупенько и простенько!». (Если не сказать более безапелляционно!). В глубине своего нутра, однако, вспоминая — «А ведь и я сам когда-то с этого начинал свой путь к вершине! Или — к морю!».

От мнения такого: «Счастлив тот, кто не анализирует музыку, когда слышит ее. Анализ, по сути, ничего не дает для души! Анализ, скорее, убивает ее движения навстречу свету». До — прямо противоположного: «Счастье от слушания баховской музыки я получаю, прежде всего, тогда, когда постигаю всю конструкцию произведения, когда мне становится понятен замысел самого архитектора, — и когда я наконец-то услышу скрытый голос в многослойном звучании, о котором мне написали в одной умной книжке!».

В первом случае — это радость встречи! Во втором — это радость узнавания. В первом — словно бы вы неожиданно встретили нового, интересного вам человека — и почувствовали интуитивно, на уровне каких-то глубоких, неведомых рациональному познанию, эмоций, что он вскоре станет вашим другом. Во втором — вы обнаруживаете в уже знакомом вам друге новые черты, новые грани, незнакомые вам ранее…

Спасительное свойство музыки Баха для нее самой — это то, что если слушатель будет ею зацеплен (хоть самым примитивным способом — да хотя бы любопытством к рингтону «Шутки» в мобильном телефоне!), то дальше он, слушатель, пойдет только вперед.

…..

С другой стороны, вполне понятна тревога спецов (да и не только их — трезвым разумом понимаешь, что святотатство — любые современные переделки Баха!) за чистоту, за первозданную свежесть музыки. И тогда вершиной этой чистоты и свежести должен быть именно аутентизм исполнения — то есть та музыка, которую собственно и исполнял сам Бах, и сам же слышал! Никакой иной она быть не должна! Согласимся ли мы на это? Ведь, развивая далее мысль, можно зайти чрезвычайно далеко — и остаться наконец наедине с одним единственным исполнителем, который будет этим эталоном…. Однако, трактовок Баха — несметное количество. И очень многие из них выполнены блестящими музыкантами, которых никак не упрекнешь в отходах от принципов самой чистой и великой музыки! Один уже этот факт несколько портит картину теоретикам подлинного аутентизма. Это мы говорим сейчас про аутентизм исполнительства.

А аутентизм слушания? Нет ли и тут подводных камней? Ведь, добившись того, чтобы Баха играли на том самом клавесине, за которым и для которого сочинял сам Мастер; добившись того, чтобы все его завещания исполнителям (ведь до нас дошли, слава богу, сочинения великого кантора, написанные специально для учеников и предназначенные как раз для того, чтобы правильно научить их исполнять музыку!), мы должны последовательно добиваться, чтобы и слушатель «слушал и слышал» так же, как слушали и слышали в ту далекую эпоху! Тогда мы должны признать, что — никаких записей! Никаких CD-дисков, никаких mp3-сжатий, никаких проигрывателей и музыкальных центров, вообще, никакого электричества, да и, полноте!, — были ли в те достославные времена концертные залы!? С билетной и гардеробами, с буфетами и антрактами между первой и второй частями концерта? А как же слушать духовные произведения Баха в церкви? Нужно ли быть обязательно набожным, чтобы «аутентично» слушать мессы и кантаты?! Кстати, там всегда стояли, или можно было присесть?

…..