Бал жертв

Отдав эти приказания, Курций и Сцевола, сожалевшие о слабости директоров Французской республики, но считавшие бесполезным подвергать опасности свои драгоценные жизни, удалились на почтительное расстояние и подальше от пуль. Солдаты бросились к замку и старались влезть на стену и достать до окон. Стрельба осажденных не прерывалась. Солдаты падали, и офицер, командовавший ими, получил уже две раны, одну в плечо, другую в бедро, однако продолжал управлять атакой. Защищаемые ставнями, осажденные стреляли наверняка. От каждой выпущенной пули падал человек. Жандарм уехал в Курсон просить подкрепления и пушек.

Битва продолжалась час. В конце этого дубовая дверь, ставни — все было пробито пулями, но ничто не поддалось и осажденные не были побеждены. Зато солдат осталась только половина, и около замка лежало множество трупов. Поручик отступил к возвышению, куда укрылись Курций и Сцевола, как настоящие полководцы.

— Граждане, — сказал он им, — я лишусь последнего солдата, и меня самого убьют совершенно понапрасну. Что вы прикажете?

— Надо ждать, — отвечал Сцевола, — отступите поодаль и велите караулить реку… Когда привезут пушки, мы овладеем замком в десять минут.

Поручик повиновался. Он отступил и укрыл своих солдат за стеною и деревьями. Осаждающие, в свою очередь, были прикрыты. Солдаты перестали стрелять, и осажденный замок замолчал.

Осажденные держали совет. Во время битвы командовала женщина, Диана де Верньер, отдавала приказания, и все ей повиновались. У этой женщины воля была мужская, она родилась для борьбы.

— Господа, — сказала она, когда стрельба прекратилась, — цель и план наших неприятелей понять легко. Они отошли, но не удалились.

— Они там, наверху, за деревьями, — сказал Каднэ.

— Чего они ждут?

— Подкрепления, — сказал Бернье.

— Это составляет целый час отсрочки, — заметил Анри.

— Будем держать совет, — продолжил Каднэ.

— Рано или поздно надо будет уступить, — заговорила Диана.

— Это вероятно, — сказал Каднэ.

— По крайней мере они не возьмут нас живыми, — прошептал Машфер.

— Имеем ли мы право умереть? — продолжала Диана де Верньер. — Не принадлежит ли наша жизнь королю?

— Да, мы сражаемся для него, — сказал Каднэ.

— Вы ошибаетесь, — возразила госпожа Солероль, — вы защищаетесь против начальника бригады, этого гнусного человека, который организовал эту осаду.

— Если нас возьмут, а это случится наконец, — продолжала Диана, — только по одному нашему сопротивлению нас сочтут сообщниками поджигателей.

— Это правда, — сказал Анри, — мне следовало выдать себя.

— Нет, друг мой! — возразила Диана. — Но выслушайте меня все.

Повелительный тон молодой женщины заставлял повиноваться всех этих мужчин, даже самого Каднэ.

— Выслушайте меня, — продолжала Диана, — не должны ли были мы через несколько дней поднять белое[5] знамя?

— Да, — отвечал Каднэ, — но мы еще не готовы.

— Готовы!

— Наши братья не готовы.

— Они будут готовы через сорок восемь часов.

— Через сорок восемь часов мы все будем мертвы.

— Вы ошибаетесь.

— У них будут пушки, и стены падут… Тогда надо будет вступить врукопашную.

— Господа, — возразила Диана, — позвольте мне говорить и не прерывайте меня! А вы, месье Каднэ, отвечайте на мои вопросы. Вы приехали из Парижа, вы знаете, в какой день будет подан сигнал для всей Франции?

— В день Святого Губерта.

— Через неделю. Ну, и мы будем ждать неделю, до тех пор мы не имеем права умирать. Наша жизнь принадлежит королю.

Каднэ, Анри, Машфер и даже госпожа Элен с удивлением посмотрели на Диану.

— Но замок будет взят сегодня, — сказал Каднэ.

— Нас уже здесь не будет.

— Вы забываете, что мы окружены и что нам невозможно выйти.

— Господа, — отвечала Диана, улыбаясь, — видите ли вы там, по другую сторону Ионны, эту черную полосу, которая замыкает горизонт?

— Это лес Кламси, — отвечал Анри.

— Мы укроемся в его чаще, — продолжала Диана.

Все смотрели на нее с удивлением. Она обратилась к брату:

— Анри, ты не знаешь Выдровый проход?

— Нет, — отвечал Анри.

— Это что такое? — спросил Каднэ.

— Выдровый проход — это природное подземелье, проходящее под ложем реки и кончающееся у скал, которые вы видите на другом берегу и которые покрыты тростником и можжевельником.

Анри посмотрел на сестру.

— Однако я родился здесь так же, как и ты, и никогда не слыхал об этом, — сказал он.

— Это фамильная тайна. Отец передал ее мне перед смертью. Ты был слишком молод. В самые злополучные дни 1793-го я думала воспользоваться этим проходом в последней крайности. Но на замок Рош никогда не нападали, и я сочла бесполезным сообщать тебе о существовании Выдрового прохода.

— Какое странное название! — сказал Машфер.