Балканская звезда графа Игнатьева

Вот и сегодня, аккуратно положив свой кожаный портфельчик и пригладив редкие волосы на голове, посольский клерк старательно принялся разгребать кучу бумаг и донесений от вчерашний экспедиции, краем уха слушая, как за соседним столом ворчит военный агент, полковник Фёдор Александрович Фельдман: «Чёрт знает, что пишут эти профессора: утром, натощак, сигара с кофе и стаканом воды часто способствует послаблению у людей, страдающих запорами!»

Русское посольство помещалось тогда в наёмном доме. Пройдя мимо очень седого швейцара, почтительно кланявшегося посетителям, и поднявшись но лестнице, можно было очутиться в приёмной русского посольства. Лакей с чёрными и весьма изящными бакенбардами, снявши пальто с гостя, оставался в передней, внимательно наблюдая за поведением гостя и ожидая приказаний от посла. Аудиенции, как правило, проходили в просторной гостиной со столом посередине, где гостя лично встречал посол — ещё не старый, очень подвижный и несколько суетливый на вид человек. Если это был важный гость, посол приглашал его в свою личную комнату, обставленную по-восточному: вся в коврах, с чудесной мягкой и низкой мебелью и оттоманкой неимоверной величины, на которой сразу могли усесться несколько человек. Здесь, предлагая кофе и ликёры, вели неформальные беседы, по выражению посла, «толковали». В случае особого расположения, посол лично провожал гостей через переднюю на верхнюю площадку лестницу. Была в посольстве и ещё одна комната, о которой мало кто знал, кроме посольских работников и, разумеется, Вейхарна, заслужившего многолетней работой доверие посла. Это был так называемый чёрный кабинет, внутри которого было несколько рабочих столов, принадлежности для письма, пресс для снимания копий с бумаг, несгораемый сейф для секретных бумаг. В нём постоянно хранились шифры трёх министерств: военного, внутреннего и иностранных дел. Из этого чёрного кабинета был отдельный выход в коридор и на другое, непарадное крыльцо с выходом во внутренний двор. Второй секретарь хранил ключи от ящика с шифрами и вёл всю секретную переписку. Здесь дешифровывались копии, снятые с шифротелеграмм, перлюстрировались письма, велась тайная переписка с Петербургом и другими посольствами и консульствами.

За несколько часов до того, как Вейхарн вошёл в посольство, предварительно отряхнув снег, налипший к галошам, в Вену приехал другой человек. Своему соседу по купе, заговорившему с ним по-французски, пассажир представился швейцарским ювелиром, ехавшим в столицу Австро-Венгрии по делам фирмы. В Вену поезд прибыл ранним утром: ещё горели фонари, а возле вокзала пассажиров поезда ожидали, выстроившись в ряд, маленькие извозчичьи каретки в одну лошадь. Каретка довезла его до рекомендованной гостиницы «Гранд Отель» на Кертнерштрассе.

Метрдотелю приезжий предъявил бельгийский паспорт на имя Вернина и объявил, что прибыл в город на несколько дней для прохождения обследования у знаменитых венских целителей. «Моторчик в последнее время, увы, барахлит. Мой лечащий врач рекомендовал пройти процедуры в Вене, а затем поехать в горы, подышать свежим альпийским воздухом», — приложив руку к груди, заявил ему гость. Служащий гостиницы сочувственно кивнул головой: «Надеюсь, месье, поправит здесь своё здоровье». Получив ключи от номера, Вернин велел разбудить его в 10 утра и принести завтрак.

Ровно в 12.00 уже свежевыбритый, пахнущий хорошим и дорогим одеколоном, Вернин спустился в холл отеля. Оставив ключ от номера портье, он сказал, что едет на приём к доктору. Выйдя на улицу, постоялец рукой показал извозчикам, что не нуждается в их услугах. Ровно через пять минут к крыльцу гостиницы подъехал полностью закрытый экипаж. В окошке мелькнуло чьё-то лицо, дверца кареты открылась, и Вернин исчез за ней. Через полчаса ювелир уже пил кофе по-венски в уютном кафе, расположенном на соседней улице с русским посольством. Этот знаменитый напиток появился в конце XVII века, когда после австро-турецкой войны то ли поляк, то ли украинец Франц Кольчицкий привёз в Вену несколько мешков кофе. Благодаря ему в городе не только открылась первая венская кофейня, но и был придуман новый способ приготовления бодрящего напитка: Кольчицкий фильтровал гущу, а в напиток щедро добавлял молоко и мёд. Особый «смак» кофейне предприимчивого поляка придавали специальные рогалики и круассаны в форме полумесяца — своеобразный реверанс в сторону исламской символики. Однако вовсе не свежий альпийский воздух, красоты Вены и не райский напиток, чей рецепт был изобретён здесь когда-то, интересовали Вернина.