Балканская звезда графа Игнатьева

Эта страна после победы над Францией олицетворяла всю мощь возрождавшейся из праха и пепла немецкой нации, к которой с гордостью причислял себя и Вейхарн. Но к удивлению Вейхарна, представитель немецкого посольства, статный, с офицерской выправкой, но одетый в строгий гражданский сюртук, наотрез отказал ему: «Мы не нуждаемся в шпионах, господин Вейхарн, у нас прекрасные отношения с русскими». Однако, пожав руку на прощание, немец, как бы невзначай, попросил Вейхарна оставить свои координаты. Через месяц Вейхарн «случайно» познакомился с бельгийским «адвокатом» Верниным, который «по дружбе» помог ему уладить вопросы с наследством. Взамен Вернин ненавязчиво и тактично попросил о небольшом одолжении — собирать информацию о России для Бельгийского бюро. Так невольно Юлиус стал информатором Вернина, даже не подозревая, что на самом деле работает на немецкую разведку. За относительно небольшую мзду, выплачиваемую ежемесячно, чиновник исправно приносил в указанное место содержимое корзин, стоящих у письменного стола сотрудников посольства, и копировальные книги из канцелярий, черновики и подлинники получаемых писем и официальных донесений. Пользуясь безграничным доверием посла, Вейхарн сам упаковывал и отвозил на вокзал всю дипломатическую русскую почту посольства, тем самым значительно облегчая работу немецкой разведки по перлюстрации российской дипломатической почты.

Вернин допил кофе и уже собирался было раскурить сигару, как на входе показался Вейхарн с раскрасневшимся от интенсивного движения лицом. Скинув пальто и шляпу в руки привратнику, Юлиус сел за один столик к Вернину. Несколько минут царила тишина. Вернин поднёс спичку к сигаре и затянулся табаком. Выдохнув облачка сизого дыма, бельгиец вопросительно посмотрел на собеседника. Вейхарн, облизнув губы, нервно заговорил:

— Вы знаете, что у меня мало времени. Обеденный перерыв такой короткий и в любой момент меня могут хватиться.

— Тогда давайте сразу перейдём к делу, — предложил ему Вернин. — Может быть, чашечку кофе? — хрустко щёлкнув пальцами, он подозвал к себе кельнера.

— Нет-нет, спасибо, — вежливо отклонил его предложение Вейхарн. У меня, возможно, сегодня будет возможность достать то, что вам надо.

— Замечательно, — отозвался Вернин, — так в чём же проблема?

При этих словах Вейхарн покрылся испариной, а его ладони стали оставлять на отполированной столешнице влажные следы. Юлиус быстро затараторил, проглатывая слова:

— Дорогой месье Де Вернин, вы знаете, как я вам безмерно благодарен за всё, что вы сделали для меня. Вот уже как пять лет я сотрудничаю с вами, сотрудничаю, ежеминутно и ежесекундно подвергаясь риску быть разоблачённым. Но за всё это время тот гонорар, который я получал от вас взамен на информацию, получаемую мною таким трудным путём, был несоизмерим и даже скуден но отношению к моим усилиям. Сегодня Россия находится в состоянии войны с Турцией, завтра, быть может, случится война с нами — вы осведомлены о настроениях, царящих при венском дворе и в прессе. Потому совершенно иначе должен быть обставлен вопрос об оплате той сложной задачи, поставленной вами в военное время. А подыскать охотника нелегко, ибо передача донесений — дело крайне рискованное, за которое можно поплатиться жизнью.

— Сколько вы хотите за свою услугу? — лаконично спросил Вернин.

— Я... я хотел бы не менее 20 тысяч франков, — еле слышно пробормотал Вейхарн.

— Это слишком большая сумма, слишком, — философски заметил Вернин. — Вы точно уверены, что у меня на руках будут и номер 348 и 361?

— Да, — ответил Вейхарн (на самом деле ещё месяц назад, воспользовавшись оплошностью второго секретаря посольства, шпион проникнул в «чёрную комнату», где, открыв специально подобранным ключом сейф, сделал на прессе копии русского биграммного ключа № 361, используемого преимущественно в российских консульствах на Востоке и французского биклавного ключа № 348, применяемого на европейских линиях связи). — Поймите меня, господин Де Вернин, это моя «лебединая песня» — я уже стар, устал и чертовски измотан. К тому же я догадываюсь о ценности того, о чём вы меня просите («Тем хуже для тебя», — злобно подумал Вернин, но ни единым мускулом лица не выдав своих эмоций). Поэтому я не могу, не могу в этой ситуации торговаться и снижать цену. 20 тысяч франков — я знаю, что это много, нереально много, но у меня сегодня будет верный шанс, и вы будете довольны, как всегда были довольны моей скромной работой.

— Что ж, вы назначили свою цену, — сухо подытожил Вернин, — это ваше право. Но я хочу быть уверенным в том, что у меня на руках будут копии или оригиналы шифров. Только после этого я готов заплатить вам требуемую сумму. Вы согласны?

— Да, да, мой господин. Завтра всё будет у вас.

— Что ж, тогда прощайте, и до завтра. Жду вас здесь в восемь часов пополуночи.

— А нельзя ли пораньше? — взмолился Вейхарн, — у меня есть неотложные дела, и к тому же я буду уже свободен после шести.

— Нет, — жёстко отрезал Вернин, — я буду ждать вас в это время или вы меня больше не увидите. Это уже моё условие!