Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

В ходе дальнейших переговоров отчётливо выявилось стремление Чаушеску получить от Брежнева согласие на расширение экономического сотрудничества. В свою очередь, глава КПСС стремился, сославшись на состоявшиеся ранее визиты секретаря ЦК КПСС К. Ф. Катушева и секретаря ЦК Компартии Молдавии по идеологии, члена Бюро ЦК КПМ П. К. Лучинского в мае 1976 г. в Румынию, добиться более лояльной позиции Румынии в отношении СССР. Основная часть межгосударственных переговоров должна была состояться в начале августа 1976 г.[1928]Чаушеску хотел добиться от Москвы отказа от создания препятствий для Бухареста на пути получения Румынией статуса наблюдателя в Движении неприсоединения. Он откровенно заявил о том, что знает о существовании у СССР «сдержанности» по данному вопросу. Озвученная Брежневым позиция Кремля носила также откровенный характер и выражалась в том, что «СССР в действительности негативно относится» к предпринимаемым Бухарестом шагам[1929]. Более того, Генсек КПСС заявил, что знает, как в глубине души Чаушеску переживает о якобы не проявляемом в достаточной степени уважении к Румынии и лично к нему, и опроверг существование подобного отношения. В то же время он продолжал настаивать на отказе Бухареста от участия в Движении неприсоединения в любой форме и аргументировал это тем, что «вы [Румыния] являетесь членом Варшавского Договора, представляющего коллектив, тесно связанное социалистическое содружество». Обещание Чаушеску подумать над этим вопросом сопровождалось с его стороны настойчивым приглашением Брежнева посетить Румынию ближайшей осенью и получением согласия последнего на такой визит[1930]. Приобретение статуса наблюдателя в Движении неприсоединения расширяло возможности Бухареста как во внешнеполитическом, так и в оборонном отношении, затрагивая продолжавшую оставаться актуальной для Н. Чаушеску тему возможного военно-политического давления со стороны СССР. Морально-политическая поддержка государств «третьего мира», многие из которых являлись членами Движения, в случае подобных действий Москвы могла стать серьезным аргументом румынской стороны в её споре с советским союзником, заинтересованном в усилении влияния Москвы на развивающиеся страны.

Не менее драматично складывались отношения СССР с Югославией. Позиция Белграда на международной арене учитывалась в Москве и с точки зрения проводимой СССР оборонной политики в регионе. Отказ от признания югославскими руководящими кругами, а также военным истеблишментом существования «преимущественной угрозы» со стороны Запада и, в частности, США, в условиях, сложившихся к середине 70-х гг., играл особую роль в проводимой Белградом оборонной политике. Для СФРЮ, в соответствии с распространенными у её руководства опасениями относительно внешних угроз, вероятность вмешательства Восточного блока во внутренние дела страны являлась не менее, а даже более актуальной, чем «западная угроза». Югославская сторона избегала публично акцентировать внимание на теме «американской» или «западной угрозы» во время международного совещания компартий в Берлине. Участие СФРЮ в руководимой Кремлём антиамериканской кампании могло нанести серьезный ущерб позиции Югославии как лидера Движения неприсоединения, состоявшего из государств, по-разному относившихся к США и СССР. Поэтому выступление Тито на совещании, что было отмечено и зарубежными аналитиками, с одной стороны, содержало известные положения о приверженности Югославии концепции неприсоединения, защиты суверенитета и независимости, а, с другой, не носило ярко выраженной критики внешней и оборонной политики СССР. В высших кругах югославского руководства существовала уверенность в том, что, как заявил в кулуарах совещания один из неназванных высокопоставленных представителей Югославии, «никакой документ не может спасти… [СФРЮ], и единственной твёрдой гарантией [её существования] является готовность вести “всеобщую оборонительную войну”»[1931]. Несмотря на этот откровенно выраженный подход к проблеме гарантий, Белград тем не менее уделял большое внимание укреплению их международных форм в виде активизации Движения неприсоединения, очередная конференция которого проходила в г. Коломбо 16-19 августа 1976 г.