Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Схема 3

Радиус действий советской фронтовой авиации. Европейский театр[2003]

Оценка международной ситуации в целом и её региональных аспектов, делавшаяся советским руководством осенью 1976 г., также свидетельствовала об определенных изменениях в расстановке акцентов при характеристике конкретных событий. На проходившем 25-26 ноября 1976 г. в Бухаресте очередном заседании Политического Консультативного Комитета глава советской делегации Л. И. Брежнев заявил о том, что «сокращение угрозы войны делает ещё более трудным для реакционных империалистических сил подавление развивающегося революционного движения под предлогом внешней угрозы»[2004]. В то же время Москва не оставляла мысли о создании более жёсткой системы координации внешнеполитического курса членов Варшавского пакта в виде создания Комитета министров иностранных дел и Объединенного Секретариата[2005] с целью усиления контроля над Восточным блоком[2006]. Недовольство руководства Румынии, выражавшееся им ранее по поводу создания подобного органа, в новых условиях, когда Бухарест стремился улучшить отношения с Москвой в интересах удовлетворения своих экономических потребностей и развития румынского ВПК, перестало демонстрироваться румынской стороной, которая ныне поддержала советское предложение. Обращение к этой теме со стороны Москвы было традиционным, однако «после Хельсинки» её актуализация, помимо всех других причин, была вызвана отмечавшимися советским руководством новыми чертами во взаимоотношениях внутри НАТО. Это было высказано Брежневым в его выступлении, когда он заявил о том, что «противоречия между США и западноевропейскими союзниками не проявлялись больше столь открыто»[2007]. Парадоксальным образом данный вывод, однако, явно контрастировал с мнением многих западных экспертов, занимавшихся анализом ситуации, складывавшейся на южном фланге НАТО. Оценка положения, дававшаяся этими специалистами в открытой печати, была тревожной и негативной. Взаимоотношения между Турцией и Грецией, а также между США и их союзниками по НАТО характеризовались как конфликтные, в то время как обстановка требовала восстановления стабильности в этом регионе, имея в виду непредсказуемость ситуации после ухода И. Тито с политической сцены в Югославии[2008].

Сделанное Брежневым на заседании ПКК предположение о том, что на предстоявшей летом 1977 г. в Белграде конференции, являвшейся продолжением хельсинкского процесса, страны коммунистического блока столкнутся со стремлением Запада усилить вмешательство в их внутренние дела по проблеме прав человека, свидетельствовало о приверженности Кремля прежнему курсу Таким образом, в идеологическом и политическом отношениях советское руководство не собиралось отказываться от существовавших догматов или смягчать своё отношение к их реализации на практике. В военно-стратегическом отношении и применительно к ситуации в Балканском секторе международной политики советской стороной делался вывод о том, что «турецко-греческие противоречия потеряли свою остроту…»[2009]. Оценка болгарским руководством сложившейся ситуации заключалась в том, что «с целью усиления давления на Соединенные Штаты и НАТО в греко-турецком споре Турция и Греция пытаются расширить отношения с социалистическим содружеством различными способами. В то же время, развивая отношения с социалистическими странами, как Греция, так и Турция стремятся получить твёрдые гарантии безопасности и лучшие условия для развития экономики»[2010].