Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Каира на заключение мирного договора с Израилем. Для Софии участие в подобной операции было частью её внешнеполитической линии, направленной против усиления США и НАТО в регионе Средиземноморья, а также выполнением общестратегического плана СССР и руководимой им ОВД, по ослаблению Североатлантического альянса на Юго-Западном ТВД. В ходе проведённого египетским властями обыска болгарского посольства в Каире были найдены компрометирующие болгарскую сторону документы, а египетские власти сообщили ещё и о попытках дестабилизации положения в стране с помощью совместных действий болгарского представительства с посольствами ряда неназванных стран[2208]. Эти действия привели к разрыву в декабре 1978 г. дипломатических отношений между Софией и Каиром.

Усиление так называемых активных мероприятий по линии разведывательных организаций Варшавского блока и, прежде всего, СССР, не осталось незамеченным и руководством Румынии. «Иностранный след» в ряде событий в стране летом – осенью 1978 г. и полученные от государственной безопасности главой РКП сведения о возможных действиях внешних сил явно обеспокоили Чаушеску. Он решил вынести и эту тему на заседание ПКК, чтобы, вероятно, продемонстрировать ряду руководителей государств-союзников по ОВД свою осведомленность о существующих у некоторых из них, а точнее – СССР – планах и намерениях. Его целью, судя по всему, было также напомнить о действиях Москвы, стремившейся использовать во время конфликта с Белградом в 1948 г. так называемых коминформовцев – членов югославской компартии-сторонников антиюго с лавских резолюций Информбюро[2209]. Не исключено, что к этому добавились и действия Болгарии в Египте, который рассматривался Н. Чаушеску, стремившимся участвовать в урегулировании ближневосточного конфликта, как важный внешнеполитический партнер, заинтересованный и в военно-техническом сотрудничестве с Румынией. Прямолинейность формулировки в речи главы РКП не оставляла сомнений относительно его решительности. Он, в частности, собирался заявить, что «Румынская коммунистическая партия крайне обеспокоена по поводу того, что непонимание, расхождения выражаются и превращаются в особо тяжкие действия, поддержку контрреволюционных элементов из разных социалистических стран, в призывы, обращенные к [таким контрреволюционным элементам], и поднять мятеж против правительств соответствующих стран. Потакание враждебным действиям или контрреволюционным восстаниям в определенных социалистических странах противоречит самым очевидным образом нашей революционной концепции о мире и сосуществовании, нормах и принципах взаимоотношений между социалистическими странами и находится в полном противоречии с самими принципами международного права и хартией ООН»[2210]. Чау-шеску также готовился, в случае, если эта проблема будет поднята на заседании, ответить и на вопрос об отношении Румынии с КНР, заявив о праве Бухареста на самостоятельную внешнюю политику, и фактически защитить позицию Пекина по внешнеполитическим вопросам. Однако он не собирался инициировать обсуждение этой темы.

Политические планы советского руководства в отношении Варшавского пакта и его роли в системе международных отношений были озвучены Брежневым на походившем в Москве 22-23 ноября 1978 г. очередном заседании ПКК стран-участниц пакта.