Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

Получившие распространение в высших югославских военных кругах взгляды на вероятные причины, характер и форму военно-политических угроз СФРЮ приобретали к концу 70-х гг. XX в. системный вид. В соответствии с дорабатывавшимися в этот период в высших военно-научных учреждениях СФРЮ теоретическими основами стратегии вооруженной борьбы, получившими освещение в секретных материалах, изданных уже в начале 80-х гг., одной из важных причин возможного нападения на СФРЮ являлось её геостратегическое положение. В соответствии с этой точкой зрения Югославия географически «разделяет вооруженные силы Североатлантического пакта и Варшавского договора на южноевропейском театре военных действий», а «через её территорию проходят два стратегических направления южноевропейского театра военных действий: первое – от Панонской низменности к Ломбардии и Адриатическому морю и обратно, а второе – от Панонской низменности к Средиземноморью и обратно. Адриатическое море представляет стратегическое значение для вооруженных сил, которые расположены в Средиземном море и на материковой части Юго-Восточной и Южной Европы. Ввиду такого геостратегического положения боевые действия широкого масштаба на южноевропейском театре военных действий было бы трудно вести, не используя полностью югославскую территорию или её отдельные части»[2313].

Такие общестратегические расчёты влияли и на конкретные шаги в области проводимых изменений как в сухопутных, так и в военно-морских силах. Так, в частности, оперативно-тактическим звеном танковых подразделений в составе ЮНА были бригады, состоявшие из 2-3 батальонов. Несмотря на многочисленность танковой техники в югославской армии, она различалась по своим тактико-техническим данным, так как была представлена советскими Т-54/55 (свыше 1000 единиц) и Т-72 (около 70 единиц), а также небольшим количеством американских танков М47 «Паттон II». Подобная ситуация свидетельствовала о необходимости полной модернизации танкового парка, что началось лишь в 1982 г. с производства опытного образца танка М-84, являвшегося лицензионной модернизацией советского Т-72. С целью обеспечения оборонных возможностей югославского ВМФ было расширено оснащение его новым вооружением. На протяжении 1978-1982 гг. в состав ВМФ вошли две ударные подлодки класса «Сава» (Р831 Sava, Р832 Drava), которые были способные проводить не только торпедные атаки, но и минирование. В 1980 г. югославская сторона купила в СССР сторожевой корабль проекта 1159 класса «Дельфин», находившийся на вооружении советских ВМФ и получивший в Югославии название VPBR-31 Split. Особое значение придавалось боевому классу кораблей больших патрульных катеров, которые были призваны заменить старые эсминцы для ведения боевых действий за пределами прибрежной полосы, обладая достаточной огневой мощью и маневренностью. Для противодействия конвоям на близких расстояниях и в условиях ведения боевых действий малыми судами в соответствии с военно-морской доктриной СФРЮ, на протяжении 1977-1979 гг. в строй были введены 6 новых ракетных катеров класса «Копсаг (401) (копия советского ракетного катера проекта 205).

Основными формами угроз безопасности СФРЮ считались так называемые специальные операции (specijalni rat) и вооруженная агрессия. В первом случае существовал риск дестабилизации внутриполитического положения, ослабления обороноспособности и сокращалась возможность ведения оборонительных действий, а во втором – риск нанесения поражения югославским силам в ходе прямой вооруженной агрессии против СФРЮ в локальной, региональной или мировой войнах[2314].