Балканский «щит социализма». Оборонная политика Албании, Болгарии, Румынии и Югославии (середина 50-х гг. – 1980 г.)

По мнению советской стороны, в Средиземноморском секторе ВМС СССР с его ударной силой в регионе – Средиземноморской эскадрой – должны были играть особую роль. Анализ активности эскадры, а также характер её действий с момента создания в 1967 г. и до 1980 г. позволил зарубежным аналитикам достаточно точно определить основную цель эскадры в случае военно-политического кризиса. Она заключалась в том, чтобы «“нейтрализовать” VI флот США: сделать демонстративно рискованным для США использование флота с тем, чтобы воздействовать на ситуацию на побережье. В тяжёлой кризисной ситуации Советы усиливали размещённые там силы так, чтобы они были способны угрожать каждому западному авианосцу упреждающим ударом, и располагали их таким образом, чтобы нанести подобный удар»[2374]. В этой связи обеспечение прохода через черноморские проливы становилось для советской стороны важной задачей с точки зрения поддержки Средиземноморской эскадры, которая не могла в период кризиса рассчитывать на силы и средства Балтийского или Северного флотов[2375]. Осенью 1979 г. в ходе визита премьер-министра Греции К. Караманлиса в СССР, помимо экономических и торговых договоров, было подписано соглашение о предоставлении советскому флоту возможности совершать стоянку для проведения ремонтных работ на греческом о. Сирое, что позволяло усилить присутствие советских ВМС в регионе.

Ситуация в балкано-средиземноморском регионе во многом зависела от внутриполитического положения государств, расположенных в нём. Одним из них являлась Югославия. Её будущее продолжало оставаться малопредсказуемым в случае ухода с политической сцены главы режима – И. Броз Тито. Для США, заинтересованных в сохранении Югославией своего статуса нейтрального неприсоединившегося государства, имеющего тесные отношения с Западом и занимающего важное место на Юго-Западном ТВД Варшавского пакта, оборонные возможности СФРЮ и роль армии в её внутриполитической жизни представляли особый интерес. Эксперты американского разведывательного сообщества отмечали, что «военные имеют репутацию как наиболее мощной сплоченной силы в стране», которая всегда стояла за Тито в период существования внешней угрозы и внутренних беспорядков, что способствовало укреплению позиций так называемой военной элиты. Среди представителей военной верхушки, имевших политическое влияние, аналитики отмечали генерал-лейтенанта ВВС И. Долничара, занимавшего пост Генерального секретаря Президиума СФРЮ, министра обороны генерал-полковника Н. Любичича, а также министра внутренних дел и Главного федерального прокурора, которые являлись генералами. Как полагали эксперты, Югославская народная армия была способна оказывать общественно-политическое влияние, обладая собственной структурой безопасности – контрразведывательной службой, действовавшей параллельно со службой государственной безопасности. Особые позиции вооруженных сил в общественно-политической жизни СФРЮ давали основания для вывода о том, что ЮНА может сыграть и основную роль в период передачи власти от Тито его наследникам[2376].

Стабилизирующая роль вооруженных сил во внутриполитическом развитии в случае развития кризиса и их приверженность идее суверенитета СФРЮ, который они были готовы защищать в случае оказания нажима на Белград со стороны Москвы, тем не менее не снимала с повестки дня вопрос о том, насколько долго ЮНА была способна выполнять эти функции после ухода Тито[2377]. Непредсказуемость ситуации объяснялась тем, что в её высшем руководстве, а также офицерском корпусе могли возникнуть конфликты на этнической почве из-за доминирования сербов и черногорцев[2378].

Помимо внутренних угроз для СФРЮ существовала опасность усиления влияния на неё великих держав и, прежде всего, СССР. Это отмечалось американскими аналитиками, которые обращали внимание на резкую реакцию высшего руководства ЮНА в отношении СССР. Оно рассматривало возможные действия Кремля как первостепенную угрозу для Югославии[2379], обладавшей достаточными оборонными возможностями для отражения внешнего нападения, но неспособной противостоять широкомасштабному наступлению со стороны СССР[2380].