Балканы. Красный рассвет

– Возможно, наш друг Борман, – с мрачным видом сказал Гейдрих, подумав: «кому друг, а кому и злейший враг», – представлял у нас политические круги, которые находятся в оппозиции к господину Рузвельту и не желают нарушения американской блестящей самоизоляции. К тому же, если В ТОТ РАЗ джапы лишь походя пнули американского увальня и сразу убежали, то ТЕПЕРЬ они хорошенько избивали его ногами, пока не устали. Должен сказать что там, в будущем, после нас русские больше всего ненавидят американцев. У них даже поговорка такая есть – что паровозы надо давить, пока они еще чайники. Не исключено, что адмирала Ямамото преднамеренно снабдили информацией, благодаря которой он сделал начало войны в несколько раз неприятнее для американцев, так что теперь им не до Европы…

Выслушав любимого ученика и наследника, Гитлер молча налил в высокий стакан ледяной родниковой воды из графина, после чего долго пил из него, стуча о стекло зубами. Гейдрих с удивлением заметил, что рука фюрера, в которой зажат стакан, по-старчески мелко дрожит.

– Хорошо, мой мальчик, – сказал Гитлер, поставив стан на столик, – наверное, ты был прав и лучше всего представить это дело как несчастный случай. Ведь Мартина с нами уже нет и он не может доказать свою невиновность.

Вот так Гейдрих и себя обелил и предположительно мертвого Бормана измазал грязью от пяток до макушки. Так что если тот вдруг решит «воскреснуть», то ничего у него не получится. Раз инсценировал свою смерть – значит, американский шпион. Но что поделать – таковы нравы нацистской верхушки. Но на этом неприятности не закончились. Гитлер и его потенциальный преемник, будучи чуть больше остальных осведомленными о подоплеке событий, оба они понимали, что затишье на фронте долго не продлится. Растают в России снега, просохнут дороги – и снова взревут моторы чудовищных панцеров, готовых перекраивать мир по своему усмотрению. Вопрос только в том, где последует главный удар – на севере или на юге. Западнее Днепра лесисто-болотистое Полесье делит территорию Советского Союза на два независимых театра военных действий: северный (Белорусско-Прибалтийский) и южный (Украинский).

Генеральное наступление русских большевиков и «марсиан» от рубежа рек Березина и Западная Двина, влекло за собой быстрый и решительный натиск на территорию Рейха с задачей покончить с ним в одну летнюю кампанию. Пусть Красная Армия и не до конца еще соответствует этой эпической задаче, но «марсиане» могут нагнать к ней в помощь своих частей и сокрушить вермахт лобовым ударом своей идеальной военной машины. Наступление от рубежа Днепра на Украинском ТВД будет означать, что «марсиане», минимально задействовав свои войска, решили потренировать большевиков на более легких противниках: румынах, итальянцах и венграх. Последние почти не уступают немцам в боевой стойкости – и их разгром будет сигналом, что Красная Армия готова вторгнуться на территорию Германии. В одну кампанию такую операцию не осуществить, а это свидетельствует в пользу того, что Третий Рейх просуществует еще как минимум год.

И вот сообщение: в ночь с шестого на седьмое апреля войска большевиков неожиданно форсировали Днепр в четырех местах и захватили на правом берегу обширные плацдармы – Кременчугский, Днепропетровский, Запорожский и Никопольский. В окрестностях Никополя немецкая оккупационная власть, несмотря ни на что, пыталась восстановить добычу марганцевых руд, – отныне на этом проекте можно ставить крест, поскольку линия фронта проходит прямо через рудник.

– Это еще не само наступление, мой фюрер, – хмурясь, сказал Гейдрих, – «марсиане» далеко не дилетанты, поэтому сами не начнут наступления в распутицу и не дадут сделать этой глупости большевикам. Эти удары могут иметь своей целью создание плацдармов, опираясь на которые они начнут наступление в середине или конце мая. А пока венгры, румыны и итальянцы будут истерично биться об эти плацдармы – но не добьются ничего, только растратят последние резервы. И вот в тот момент, когда у большевиков уже будет пришита последняя пуговица к последнему мундиру, войска наших союзников на Украине будут обезжирены и обескровлены.

– Мой добрый Рейнхард, но что же делать? – глухо произнес Гитлер. – Ведь если мы не будем пытаться ликвидировать большевистские плацдармы – так же, как они ликвидировали наши, – враг подумает, что мы слабы и он может делать что хочет.