Баллада о тамплиерах

– Постой! – один из стражников толкнул ногой маленькую дверь у себя за спиной и, придержав её, сказал, – иди, тамплиер, через проход. Так будет короче.

Дамиен, поравнявшись с ним, сказал:

– Открыв дверь, ты сам сделал выбор, кто из нас подозрительней. Это тебе за проницательность.

И он вложил в руку усатого стражника несколько монет. Тамплиер улыбнулся своим новым знакомым и, нырнув в дверку, помчался сквозь паутину узких улочек, чтобы предупредить друзей.

Догнав отряд, юноша рассказал о своих опасениях рыцарям. Те стали думать, как незаметно покинуть город.

– А где Вейлор?

Дамиен огляделся.

– Мы думали, что он с тобой, – переглянувшись, хором отозвались храмовники.

– Проклятье! – брань сорвалась с языка, сержант на ходу прикинул в голове возможные пути развития событий и принял быстрое решение. – Не ждите нас. Уезжайте. Я найду его, и мы вас догоним.

Но прежде чем отправиться на поиски друга, Дамиен поспешил к Августину.

– Прошу тебя, взгляни на это. Ты можешь повторить свой фокус с книгой?

– Это не фокус. Но я, конечно же, помогу, брат Дамиен. Что вы хотите узнать?

– Всё, что ты сможешь сказать об этом.

Он протянул послушнику клочок бумаги.

– Тут всего несколько букв.

– Этого хватит.

Мальчик снова мял бумагу, вглядывался в неё, нюхал и пробовал на вкус чернила. Затем стал обстоятельно объяснять:

– Чернила, что использовал мастер, еле уловимо пахнут тиной. Такие чернила применяют чаще в монастырях, расположенных на побережье. Однако то, что я поначалу принял за запах болотной тины, не что иное, как морская чернильная рыба. Такие дорогие чернила и такая бумага есть только в одном месте.

– Где? Говори! – вскричал Дамиен. – Англичане? Восток?

Он перебирал могущественных противников, силясь определить, откуда идёт угроза. Мальчик опешил, испугавшись такого натиска, и с округлившимися глазами выпалил:

– Нет. Её изготавливают гораздо ближе, хотя встречается она повсюду.

– Да скажешь ты наконец!

– Это Королевский Двор.

От изумления Дамиен застыл, не выпуская мальчика из рук. Он всё еще держал его за плечи. И только увидев испуг в глазах ребенка, разжал пальцы.

– Прости, мой друг. Тебе воистину нет цены! – в смятении Дамиен пошел прочь.

Послушник его окликнул:

– Брат Дамиен, я помог узнать то, что вы хотели?

Тот оглянулся и, глядя сквозь мальчика, негромко сказал:

– Как бы я хотел, чтобы ты ошибся.

Августин остался стоять в замешательстве: так помог он или нет?

Рыцарь верхом на коне прокладывал себе путь сквозь толпу:

– Дайте дорогу!

Люди расступались при виде всадника, задаваясь вопросом, что заинтересовало дворянина в делах простого люда. На городской площади у позорного столба сегодня стояла повозка с клетью. Вейлор, преодолев ряды собравшихся, пробрался к телеге. Прочные толстые жерди и железная цепь удерживали пленницу. Молодая женщина была выставлена на всеобщее порицание. С нескрываемым презрением все смотрели на неё, испуганную. Словно загнанный дикий зверь, она глядела на своих пленителей. Её густые, цвета меди, волосы испачкались и растрепались. Сорванный с головы чепец валялся здесь же в грязи. Белую кожу скрывали лишь несколько клочков рваной тряпицы. Увидев рыцаря, женщина взмолилась:

– Господин! Прошу вашей милости! Господь свидетель! За мной нет вины.

На Вейлора умоляюще смотрели глаза, зелёные, как изумруды, и чистые, как горный родник.

– Они растерзают меня! – не унимаясь, шептала она.

«Разве истинный рыцарь может спокойно глядеть на самосуд? И тем более участвовать в нём. Негоже быть христианином и обходить стороной молящих о защите, – думал юноша. – В чем прок от веры моей и крепкой руки, если не применять их во благо в такой час? А судить должен Бог!»

Однако прежде, чем совершить то, о чём можно пожалеть, он решил расспросить и остальных. Стоящий рядом с телегой человек крепкого телосложения подначивал народ. В руках он держал палку и периодически бил ею по деревянной ловушке. Вейлор обратился к мужчине, задиравшему зевак:

– Эй, ты! В чём её обвиняют? Отвечай!

Крепыш, не выказывая ни страха, ни подобострастия, с ехидной ухмылочкой зашипел:

– В чем бы колдунью ни обвиняли, приговор ей всегда один.

Вейлора возмутила подобная дерзость. Кровь шампанца закипела в тот же миг.

– Ах ты, бродячий пёс! – гаркнул рыцарь, взявшись за меч, – может, посмотрим, как ты заговоришь без своего ядовитого языка?

Но кряжистый человек не желал униматься, лишь ухватил поудобней свою увесистую дубинку и развернулся к толпе, чтобы призвать её в союзники:

– Лионцы, где это видано, чтобы знать в крестьянские дела лезла. Мы тут сами управимся.

Народ недовольно загудел. Видя, что при плохом исходе достанется всем, в разговор вмешался стоявший рядом священник:

– Постойте, мессир! Прошу вас не проливать кровь этого человека. Он простолюдин, – продолжил заступник, – от того и прост, как полено. Позвольте ему заниматься своим ремеслом.

Толпа продолжала негодовать. Вейлор перевёл взгляд на человека в рясе и гневно произнес:

– Тогда говори. И смотри, чтобы я не утомился, повторяя свой вопрос.