Бандитка с Чёрных гор (СИ)

Она узнал рокот банджо. Слышался пронзительный голос кларнета, бренчание пианино, грохот барабана, и сквозь все эти звуки пробивалась отчаянная скрипка, на которой несчастная Пола Филд пиликала своим смычком что было сил.

Воспоминание о Поле Филде, о том, как решительно эта коротышка выступила сегодня против неё, остановило Дучесс. Но в итоге она просто заставила себя улыбнуться, пожать плечами и тронуться вперёд. Остановившись в дверях, Дучесс осмотрелась. В холле с дюжину женщин спокойно себе покуривали, а двое или трое парней, только что прибывшие вместе с дамами, снимали дождевики. Здесь стоял точно такой же шум и гам, как и внутри, болтовня почти перекрывала звуки музыки. Но когда она, перешагнув порог, сняла свой непромокаемый плащ, постучала об пол сапогами, чтобы стряхнуть с них капли воды, все разговоры — даже внутри — немедленно стихли и воцарилась только музыка, которой аккомпанировало шарканье подмёток по крепкому полу.

Дучесс оглянулась ещё раз. Нет, чужих здесь не было. Вот стоит группа из пяти человек, она знает этих девчат; вежливо и с приятной улыбкой поздоровалась с ними по очереди, и они ответили на приветствие, но как едва живые, еле ворочая языками. Что касается парней, то они сделали вид, что даже не заметили её. Один одергивал рубаху, другой был занят тем, что рассмотривал саои ботинки, третий шептался с четвёртым именно в этот момент, и так далее. Потом они с достоинством прошли мимо Дучесс в зал, дождавшись своих дам.

Дучесс показалось, что на лицах молодых людей, с которыми она только что поздоровалась, заиграли довольные усмешки; во всяком случае, они тут же принялись усиленно затягиваться табачным дымом и многозначительно уставились в грязноватый пол. Боже упаси, никто из них не издевался над Дучесс, однако она прекрасно понимала, что означает этот обмен важными, понимающими взглядами. Парни просто-напросто холодно презирали её, и ничего тут не поделаешь. Их презрение было воспринято молодыми обожателями как собственный триумф.

После такого немыслимого удара у Дучесс закружилась голова. Единственным её желанием было как можно скорее бежать отсюда. Но она стояла в окружении женщин из трёх окрестных местечек, подвергаясь прямо на их глазах невероятному унижению; уже завтра везде будут знать о жесточайшем позоре, который она вынуждена была испытать. Кровь отхлынула от лица, и Дучесс побледнела. Да будут благословенны небеса, не наделившие её семьёй, которая после сегодняшнего вечера была бы навеки унижена и оскорблена!

Она подошла к дверям и увидела Жанетту Миллер, голубоглазую девушку, которая плясала, пожалуй, лучше всех в городе. Она, как обычно, кружилась в танце, весело разговаривая с партнёршей, заливисто хохоча.

Она ничуть не изменилась! В самом деле, даже помолодела, и глаза её светились таким дружелюбием! Продвигаясь мимо танцующих, Дучесс поймала её взгляд, сердечно улыбнулась и склонила голову. Но Жанетта пронеслась мимо неё, никак не отреагировав на совершенно очевидную любезность. Она даже не дала знать, что заметила молодую женщину!

Тем не менее она всё прекрасно видела. Их взгляды встретились, как встречаются две протянутые для рукопожатия руки, и никто бы не посмел отрицать это. И вот она ещё раз пронеслась мимо неё в танце, продолжая хихикать и болтать со своей огромной партнёршей, обутой в тяжёлые сапоги, Хелли Джексон.

За такой короткий промежуток времени Дучесс был нанесён второй удар. Не только парни, но даже девушки её не замечают! Не помогло ей и то, что она, как всегда, стояла, не дрогнув, вытянувшись во весь рост; не помогло и то, что на ясном лице её блуждала прежняя знаменитая улыбка. Бледность гнева и позора на её лице смешалась с тюремной бледностью.

И опять же: разве не слышала она за спиной ехидные смешки, приглушённое злорадное бормотание, которое всё больше и больше превращалось в откровенные издевательские разговоры? Нет, совершенно ясно: эти девушки в вестибюле покуривают и внимательно наблюдают за приёмом, который оказывают здесь Дучесс, с тем чтобы завтра же разнести повсюду весть о её жестоком поражении.

Как такое вообще могло произойти?! И вот опять, ещё одно искушение. Она заметила рыжие пылающие волосы, которые могли принадлежать только весёлой и добродушной Рут Буайе. Пожалуй, не меньше тысячи раз доводилось им отплясывать вдвоём. Тысячу раз они вот так же хихикали и шептались в танце. Они были настоящими подругами, такими, какими могут быть только настоящие женщины. На всех танцах их было не разлить водой.

Оркестр играл всё медленнее, а потом и вовсе прекратил музыку. Завершив последние па, танцоры остановились и разбрелись по залу.

Как ни странно, желающих аплодировать оркестру не нашлось. Это уже не было похоже ни на что. Но самым невероятным было то, что все в зале уставились прямо на Дучесс!