Банкир

Вскоре Вершинин отпустил и Мнацаканяна. Он вновь был доволен тем, как провёл совещание и настроил ребят. Но сам от себя не мог скрыть сомнений: верно ли он действует? Следователь работает в темноте, это он хорошо сказал ребятам. Но бывает ведь ещё и тёмная комната, в которой ты ищешь то, чего в ней нет…

И он решил поехать к Михаилу Абрамовичу Сезину: поблагодарить его за помощь в аэропортовском деле, и ещё потолковать кое о чём…

Ветеран юридического цеха принял его не сразу. Вначале целый день пришлось перезванивать, так как юрист не мог пока ответить, что у него планируется на завтра. Наконец, он назначил точное время, в которое будет ждать Вершинина, но, когда Вершинин приехал в это время, оказалось, что у Михаила Абрамовича возникли срочные дела, и пришлось ждать ещё минут сорок.

Вершинин не обижался; он использовал это время для того, чтобы уяснить самому себе, как же дальше он должен вести дело Антонова. И вспомнил один из первых разговоров с Еголиным на эту тему: он должен, наконец, отличиться и получить генеральское звание; хватит ему ходить в полковниках. Он должен превратить процесс над Антоновым в резонансный и сделать себе на нём имя…

Об этом он размышлял, сидя в приёмной Михаила Абрамовича. Но одновременно мысль его работала в другом, едва ли не противоположном направлении. Нужно было уже сейчас искать формулировки будущего уголовного дела и обвинительного заключения. И под эти формулировки собирать доказательства. Например, что конкретно они могут вменить Антонову по аэропортам? Поставку заведомо некачественного оборудования? Злонамеренное нарушение режима безопасности полётов? А можно ли нащупать его связь с террористами (через Лужкова?) и доказать сознательное содействие им? Допустим, Антонов обижен на систему и решит менять власть в России, поддерживая террористов?

…Нет, не нужно так высоко залетать, лучше что-то более конкретное… В тот миг, когда он подумал об этом, открылась дверь, и его пригласили к главе адвокатской фирмы «Сезин и партнёры».

В обширном кабинете за обширным столом сидел маленький человечек, уколовший его острым взглядом поверх очков. Это был ещё вполне энергичный старичок, даром что его бывший ученик, президент, уже сам был в пожилых годах.

– Я вас внимательно слушаю, – такова была первая его фраза, на которую Вершинин ответил сумбурной речью, клонящейся к тому, что он «сам с усам», приехал отдать формальный долг вежливости, наставлений же не ищет, наоборот, сам их вполне способен давать.

– Наставлений не ищете… – задумчиво произнёс Сезин. – А всё-таки, как вы мыслите связи вашего Антонова с людьми наверху? – Сезин указал пальцем в потолок и добавил: – Есть ли у него высокие покровители?

Вершинин растерялся: настолько точно этот человек повторил его собственные недавние слова на совещании следственной группы. Михаил Абрамович прочёл его мысли.

– Вот так-то! – причмокнул Сезин. – Вы, конечно, как практик-следак, – он иронически выделил это слово, – предпочитаете найти крепкую улику, ухватиться за неё и дальше размотать весь клубок… Но не забывайте и о верхних соображениях, – он опять приподнял палец в направлении потолка. – Что у Антонова? Нефтяные компании? Но их в мире очень много. Банк? Банков ещё больше. А вот аэропорты в Москве всегда можно будет пересчитать по пальцам, здесь-то и лежит его главный интерес. Значит, и ваш интерес, так я понимаю?

– В принципе, да, но…

– «Но»? У вас есть возражения?

– Единственная высокопоставленная фигура, которая связана с аэродромной тематикой, это бывший мэр Лужков. Но он бывший…

В этот момент зазвонил телефон Вершинина, он мельком взглянул на экран: «Зоозащита» – хотел уже отключить, но зазвонил и телефон на столе Сезина, и тот снял трубку.

Поскольку хозяин кабинета начал говорить по телефону, гость тоже не счёл невежливым ответить на звонок.

– Алло.

– Павел Иваныч, это Катя, Ливерова, из благотворительной организации «Зоозащита – Москва». Вы можете помочь? У нас чрезвычайная ситуация…

– Я вам перезвоню позже. А в чём дело?

– Громят приют для животных «Добрый доктор». Распоряжение о сносе отдал лично тот самый зам мэра Бирюк.

– Хорошо, я перезвоню.

Вскоре встал из-за стола и Сезин.

– Простите, но меня вызывают в «Газпром», – объяснил он Вершинину. – Так вы сказали, единственная фигура – Лужков?

– Да.

– Я вас уверяю, что это не так. И могу дать подсказку: дни Домодедова как самостоятельного авиаузла сочтены. Этот аэропорт возьмут под себя те, кто сегодня управляют Внуковом. Наше адвокатское бюро представляет их интересы, поэтому вы можете счесть мои слова ангажированными. Но поверьте мне, такова реальность: будут зачищать всех, кто встанет на пути. Зачищать! – со смаком повторил он. – И если ваш Антонов окажется среди противников этого «объединения под Внуково»… Сами, пожалуйста, делайте выводы о том, какие дела будут иметь перспективы, а какие нет.

– Спасибо вам, – Вершинин склонил голову с ненаигранным уважением.

Обдумывая свой разговор с адвокатом, он почти машинально нажал кнопку вызова этой самой Кати из зоозащиты.