Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе

– Зачем? Мы и сами как-нибудь поймаем. Лучше бы убийца успел выпотрошить ее, а то какой мне интерес в том, что я поймаю какого-нибудь пьяницу, зарезавшего свою супругу за то, что у нее в супе обнаружился его пропавший носок? Ладно, констебль, забирайте тележку. Кто-нибудь из докторов уже приходил на место?

– Ламб послал за доктором Блэкуэллом.

– Эх, проклятье, надо телеграфировать в Скотланд-Ярд и в участок на Коммершл-стрит старшему инспектору Уэсту, чтобы шел сюда. И вызвать доктора Филлипса со Спитал-сквер. Идите, констебль, я дождусь доктора и приду.

* * *

Спустя минуту после того, как Владимиров с Даффи и фельдшером укрылись в пустом доме и часы на Спитлфилдзской церкви пробили без четверти два, констебль Уоткинз, завершая очередной круг, вошел на Майтр-сквер и увидел в темном углу справа у забора тело женщины. Он посветил фонарем, затем подошел поближе и наклонился. Зрелище, которое он увидел, привело его в ужас. Сначала он забарабанил в дверь, за которой скрывался Артемий Иванович со своими подопечными.

– Может быть ему стоит открыть? – шепотом спросил Владимиров у Даффи, чувствуя, как все обмерло у него в груди, и налегая задом на незапертую дверь. – Скажем, что это не мы. Может, мы сюда по нужде зашли.

– Не поверят, – возразил ирландец. – На Апельсиновом рынке отхожее место есть.

– Я хочу пить, – прошептал Васильев. – И мне надо вымыть руки.

За дверью снаружи раздалась ругань и констебль, сообразив, что в пустом доме никого не должно быть, бросился к приоткрытой двери склада Керни и Тонга, где, как он знал, должен был сидеть ночной сторож, бывший полицейский.

– Спрячемся наверху. Да не по лестнице! – Артемий Иванович отвесил ирландцу звонкую оплеуху. – По перилам ползите, тут на полу пыли наверное, как под диваном в швейцарской у нас в петергофской гимназии. Сразу наследим.

Первым, как самый ловкий, полез Даффи. Преодолев один лестничный пролет, он сполз на пол, и вверх по перилам стал карабкаться Артемий Иванович. Он долго елозил животом по перилине, которая шаталась и жалобно стонала, но не мог сдвинуться ни на пядь.

– Толкай, урод, – рыкнул он на Васильева. – А ты тащи меня сверху.

Совместными усилиями агент был доставлен на второй, а затем и на третий этаж.

– Нет, вниз по перилам спускаться гораздо приятней и быстрее, – сказал он, отдуваясь. – Ну-с, что у нас здесь такое?

Он прошел через коридорчик со скрипучим дощатым полом до двери в совершенно пустую гулкую комнату, выходившую окном на площадь, поднял затянутую паутиной раму с закопченным стеклом и услышал, как на всю площадь голосил констебль:

– Бога ради, приятель, выходи!

Сторож на складе подметал лестницу и недовольно спросил, вглядываясь в бородатое лицо констебля:

– В чем дело, Уоткинз?

– Ты представляешь, Джордж, здесь очередная женщина, разрезанная на куски!

– Не может быть! – недоверчиво ответил сторож.

Покинув свой пост, сторож вместе с Уоткинзом подошли к трупу, лежавшему около тротуара в углу площади.

– Да, Уоткинз, тебе повезло! – со знанием дела протянул Джордж. – Причеши бороду и застегнись на все пуговицы, сейчас сюда понаедет все твое начальство.

– Лучше бы ты сходил за помощью на Олдгейт, – заворчал Уоткинз. – А я пока труп покараулю.

– Да он не убежит, – успокоил констебля сторож, однако вставил свой свисток в рот и залился переливчатым свистом, слышным далеко окрест.

– Пересидим здесь, – сказал Артемий Иванович ирландцу и Васильеву. В углу комнаты, куда не доставал свет горевших на площади фонарей, он ощупал покрытую клочьями старых сырых обоев стену, содрал большой шмат, положил на пыльный пол прямо на трещавшие под ногами осколки битого стекла и куски отвалившейся штукатурки, и сел. – Главное теперь – не шуметь. И еще бы что-нибудь съесть.

– Там на площади один только констебль остался, – сказал Даффи. – Давайте выскочим, оглоушим его каким-нибудь кирпичом и убежим.

– Сиди уж, – струсил Артемий Иванович. – Пока кирпич искать будем, тут вся лондонская полиция соберется.

– Тогда мы до вечера голодные сидеть будем, если полиция нас раньше не найдет. А даже и найдут, то тоже враз не накормят.

– Тс-ссс! – зашипел Владимиров. – Уже идут.

Он выглянул в окно и увидел сторожа, приведшего на помощь Уоткинзу двух констеблей.

– Наконец-то! – воскликнул Уоткинз. – Один пусть останется у тела, а второй сходит за доктором Секейрой, он живет ближе всего отсюда, на Джури-стрит. Мне надо сходить на Бишопсгейт в участок и сообщить о случившемся инспектору Колларду.

– Здесь где-то должна быть кухня, – сказал Артемий Иванович, отходя от окна. – А на кухне не может не быть съестного.

– Тут нет даже тараканов, – возразил Даффи.

– Это мы сейчас увидим.