Читаем Баришник дур-зіллям полностью

— Зупини його, Анно, бо інакше я і слова не скажу! — Тут уже всі почали сміятися з марних спроб Ебенезера втрутитися в розповідь і з удаваного гніву Генрієтти, ба навіть і сам поет.

— Ну, гаразд, — сказав він. — Я триматиму язика за зубами. Але попереджаю тебе: якщо твоя оповідка прямує туди, куди я і думаю, то я вкраду твої лаври і додам такий епілог, що у вас дух перехопить.

— Це твоє право, і нехай переможе найдотепніший брехун. Присягаєш, що більше мене не перебиватимеш? Бо інакше слухатимеш, як я читаю свої вірші! Добре, тоді повернемося до наших родинних пліток. Історія стверджує, що мати цього Сесіля була жидівка, зовсім небагата, звичайнісінька така собі покоївка чи праля в шляхетній римській родині. У тому самому домі також мешкав якийсь грек, який колись навчав маркізових дітей, але потім через свою зіпсутість опустився до ролі простого лакея; кажуть, що ця молода жидівка мала від нього дитину, перш ніж його виперли геть, і що згодом їй вдалося закохати в себе самого маркіза і переконати його виховувати її сина-байстрюка як свого власного просто там у palazzo. — Генрієтта зазначила, що ця історія не проливає жодного світла на те, як відбулася метаморфоза мсьє Едуарда і як він перетворився з римлянина на парижанина, з католика на гугенота, а з дитини простолюдина на шляхтича. Втім, вона наполягала на тому, що ця дивна особливість мала в собі якусь частку правди. А щодо таємничої зміни суспільного стану, не без лукавства додала вона, то хіба ж їхній губернатор Ніколсон не є незаконним сином герцога Болтона, і хіба ж із ним не відбулися не менш дивовижні перетворення віри і стану?

— Хай яким було його походження, — правила вона далі, — нам відомо напевне, що він не був ані лицеміром, з одного боку, ані мучеником, з другого; коли гугенотів навіть після Нантського едикту все одно й далі переслідували, він відмовився стати католиком, втік з Парижа до Лондона і там пристав до армії Олівера Кромвеля. Maman каже, що він хоробро бився в багатьох кампаніях, але не може пригадати, у яких саме. В усякому разі, у 1655 році він полишив службу в Лорда-протектора так само раптово, як і став на неї, і прибув до Меріленду. — Вона зітхнула. — Тут у моїй «Едуардіаді» є одне слабке місце, до якого Ебен неодмінно причепиться: подорож справжнього героя на кшталт Улісса чи Енея завжди пов'язана з великими труднощами й випробовуваннями, але Сесіль, хоч він таки плив зі сходу на захід, як то і личить герою, але перетнув океан без жодних пригод. Він, напевно, у минулому збив собі якісь статки, бо ж завантажив аж три кораблі одними тільки меблями, килимами, виробами з металу, посудом, столовим наряддям, усілякими дрібничками й прикрасами та іншими предметами побуту для дому, який він мав намір звести на Плантаціях. Ба більше, він привіз із собою свою дружину Софі разом з усією челяддю і рештою домівників: п'ятнадцять слуг і Maman, свою єдину дитину, якій тоді було років сім чи вісім. Сама Провінція у той час налічувала десь років двадцять з лишком, і, звісно, їй ніколи не доводилося бачити такого Креза, як мій дідусь. У 1659 році Лорд-правитель виділив йому шістсот акрів землі на узбережжі Чоптанку, і він разом з усіма своїми людьми та скарбом перетнув Затоку, щоб збудувати собі дім.

Ебенезер, дивуючись, похитав головою, але не з приводу Генрієттиної розповіді.

— Е, ні, Ебене, ти мусиш зачекати, як і обіцяв, — сказала вона. — Те, що ти чув, — це лише приказка, а справжня казка тільки починається.

Вона вирекла, що серед челяді мсьє був один літній чоловік, відомий як Альфред, який був слугою у свого хазяїна так давно, що ніхто вже й не пам'ятав, коли він з'явився. Про того Альфреда казали, що він знав Сесіля набагато краще, аніж сама мадам Едуард, і його хазяїн терпіти його не міг. Сесіль не був таким тупаком, щоб не усвідомлювати хиб своєї вдачі, але його стан дозволяв йому карати за свої недоліки інших; втім, він не зважувався звільнити свого слугу і покінчити з тим, не тільки тому, що Альфред стільки про нього знав, але й тому, що слуга, попри свій низький стан челядника, здавалося, був наділений гострим розумом і даром передбачення. Цей мсьє ніколи не проминав нагоди скористатися з порад свого слуги, оскільки він, як і багато інших людей, мав досить кебети, щоб розпізнати здоровий глузд, коли йому на нього вказували, навіть якщо він не мав досить олії в голові, щоб здогадатися самому; але бідолашний Альфред за свої заслуги мало що мав, позаяк щоразу, як користалися з його порад, відраза господаря до нього тільки зростала.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Салават-батыр
Салават-батыр

Казалось бы, культовый образ Салавата Юлаева разработан всесторонне. Тем не менее он продолжает будоражить умы творческих людей, оставаясь неисчерпаемым источником вдохновения и объектом их самого пристального внимания.Проявил интерес к этой теме и писатель Яныбай Хамматов, прославившийся своими романами о великих событиях исторического прошлого башкирского народа, создатель целой галереи образов его выдающихся представителей.Вплетая в канву изображаемой в романе исторической действительности фольклорные мотивы, эпизоды из детства, юношеской поры и зрелости легендарного Салавата, тему его безграничной любви к отечеству, к близким и фрагменты поэтического творчества, автор старается передать мощь его духа, исследует и показывает истоки его патриотизма, представляя народного героя как одно из реальных воплощений эпического образа Урал-батыра.

Яныбай Хамматович Хамматов

Проза / Историческая проза
Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия